Альбер Камю - Избранное

Калигула.И третье преступление: ты считаешь меня идиотом. Теперь слушай. Из этих трех преступлений одно — второе — делает тебе честь. Коль скоро ты предполагаешь, что я принял какое-то решение, и противодействуешь ему, значит, ты бунтовщик. Ты предводитель восстания, революционер. Это прекрасно. (С грустью.) Я очень люблю тебя, Мерейя. Поэтому ты будешь осужден за свое второе преступление, а не за остальные. Ты умрешь как мужчина — за бунт.

Во время этой речи Мерейя все больше съеживается в своем кресле.

Калигула.Не благодари меня. Это вполне естественно. Возьми. (Протягивает ему флакон и предлагает любезно.) Выпей этот яд.

Мерейя трясется от рыданий и отчаянно мотает головой.

Калигула (теряя терпение). Ну же, скорей.

Мерейя пытается убежать. Калигула одним тигриным прыжком настигает его на середине сцены, бросает на низенькую скамеечку и после нескольких секунд борьбы протискивает ему флакон между зубами и разбивает флакон кулаком. Подергавшись в судорогах, Мерейя умирает; его лицо залито слезами и кровью.

Калигула встает и машинально отирает руки.

Калигула (Цезонии, подавая ей осколок склянки, которую носил с собой Мерейя). Что это такое? Противоядие?

Цезония (спокойно). Нет, Калигула. Лекарство от астмы.

Калигула (помолчав, глядя на Мерейю). Все равно. Какая разница? Немного раньше, немного позже…

Внезапно уходит — с озабоченным видом, не переставая вытирать руки.

Лепид (совершенно подавленный). Что теперь делать?

Цезония (просто). Я думаю, прежде всего убрать тело. Уж очень оно безобразно!

Херея и Лепид поднимают тело и уносят его за кулисы.

Лепид (Херее). Надо спешить.

Херея.Нас должно набраться человек двести.

Входит Сципион. Заметив Цезонию, делает шаг к выходу.

Цезония.Иди сюда.

Сципион.Что тебе нужно?

Цезония.Подойди поближе. (Берет его за подбородок и смотрит ему в глаза. Пауза. Холодно.) Он убил твоего отца?

Сципион.Да.

Цезония.Ты его ненавидишь?

Сципион.Да.

Цезония.Ты хочешь его убить?

Сципион.Да.

Цезония (отпуская его). Тогда почему ты мне это говоришь?

Сципион.Потому что я никого не боюсь. Убить его или погибнуть самому — это только разные способы со всем покончить. И потом, ты меня не выдашь.

Цезония.Ты прав, я тебя не выдам. Но я хочу тебе кое-что сказать — вернее, я хотела бы поговорить с тем, что есть лучшего в тебе.

Сципион.Лучшее во мне — моя ненависть.

Цезония.И все же выслушай меня. То, что я хочу тебе сказать, одновременно и непостижимо, и очевидно. Но будь это слово услышано по-настоящему, оно совершило бы ту единственную революцию, которая способна окончательно перевернуть этот мир.

Сципион.Так скажи его.

Цезония.Не сразу. Подумай сначала о перекошенном болью лице твоего отца, когда у него вырывали язык. Подумай об этом рте, наполненном кровью, об этом крике терзаемого животного.

Сципион.Да.

Цезония.Теперь подумай о Калигуле.

Сципион ( со всей ненавистью в голосе). Да.

Цезония.А теперь слушай: попытайся его понять. (Уходит, оставив Сципиона в растерянности.)

Входит Геликон.

Геликон.Калигула идет сюда. Вы не собираетесь обедать, поэт?

Сципион.Геликон! Помоги мне.

Геликон.Это небезопасно, голубка моя. К тому же я ничего не понимаю в стихах.

Сципион.Ты мог бы мне помочь. Ты так много знаешь.

Геликон.Я знаю, что дни уходят и что надо торопиться поесть. Еще я знаю, что ты мог бы убить Калигулу… и что он был бы не против.

Входит Калигула. Геликонуходит.

Калигула.А, это ты. (Останавливается в нерешительности, не зная, как себя держать.) Я давно тебя не видел. (Медленно идет к нему.) Что поделываешь? Не бросил писать? Покажешь мне свои последние сочинения?

Сципион (ему тоже не по себе; его раздирают между собой ненависть и какое-то другое, непонятное ему самому чувство). Я написал несколько стихотворений, цезарь.