Сергей Трахименок - По следам Таманцева

С бывшим пограничником мы встретились в кафе «Узбекистан».

— Моя фамилия Терский, — сказал он, — я из кубанских казаков. Я видел ваши фильмы «про шпионов» и готов дать ещё одну «наколку». Как вы к этому отнесётесь?

— Думаю, положительно, — ответил я.

— Вы читали «Момент истины» Владимира Богомолова?

— Да.

— Дак вот, в Амурской области в сорока километрах от пограничного посёлка Поярково в деревне Канино живёт прототип богомоловского Таманцева.

— А вам-то это откуда известно?

— Я служил там в пограничной комендатуре.

— А почему бы вам самому не взяться за это?

— Я пробовал, — честно признался он, — но у меня ничего не получилось.

И он достал из папки с замком-молнией три рукописных листка.

— Вот фактура по Таманцеву-Коловратову.

К тому времени я действительно был автором сценариев пяти фильмов «шпионской» тематики. Этот опыт давал надежду, что удастся справиться и на этот раз, независимо от того, жив герой или его уже нет. Просмотрев оставленные мне тексты, я окончательно решил делать сценарий.

Но как добраться до Благовещенска? Это не Москва и не Питер, куда я ездил устанавливать контакты с родственниками моих героев и самими героями. Тут всё намного сложнее, но никто ведь не отменил ещё принцип барахтающейся в молоке лягушки. Той самой, которая долго молотила лапками по молоку, взбила масло и выбралась из кринки.

Начав «молотить лапками», я почти сразу вышел на одного из своих друзей, который порекомендовал обратиться в организацию под названием «Белазсервис»: её представители часто ездили в Минск из-под самого Улан-Удэ.

— Давай, давай, — сказал мне друг, — Улан-Удэ — это почти рядом с Благовещенском, я по карте посмотрел.

И я стал искать выходы на «Белазсервис».

Так бывало и раньше, когда я писал предыдущие сценарии, а потом искал деньги на съёмки фильмов. Всё это похоже на попытку раскрутить огромное, старое колесо, к тому же надетое на ржавую ось. Сначала эти попытки не удаются, и у тебя возникает желание бросить всё к чёртовой матери. Но наступает момент, когда ты чувствуешь: колесо стронулось с места и стало потихоньку крутиться.

Так вышло и на этот раз. Помочь мне взялся представитель «Белазсервиса», который работал в Восточной Сибири. Звали его Александр, а вот отчество он имел редкое — Оттович. Разгадка его появления у белорусского парня не таила в себе никакой интриги: его дед, как истинный патриот своей Родины, назвал своего сына и будущего отца моего партнёра в честь руководителя экспедиции на пароходе «Челюскин» — Отто Юльевича Шмидта.

Чётко уловив суть предложения и цепко удерживая в своих руках ситуацию, Александр Оттович сразу же заявил, что представители его фирмы не ездят в Минск на машинах, потому что это неудобно и долго. Но помочь мне белорусские сибиряки могут и сделают это в рамках сотрудничества Беларуси и России.

— Если ваш журнал или какое-то издательство напишет бумагу с просьбой помочь вам съездить в творческую командировку, чтобы осветить жизнь тех, кто каким-то образом был связан с Беларусью в годы войны, наша бухгалтерия не будет иметь претензий.

И вот я мчусь, хотя к поезду, который огибает Байкал, это мало относится, по просторам Сибири на встречу с очередным своим героем.

Коловратов нехотя открыл глаза. Что-то щекотало в носу. Увидел рядом Коровина, который травинкой осторожно касался его лица.

— Начальство тебя зовёт, — сказал Коровин.

В госпитале Коловратов пробыл до июня сорок четвёртого, затем снова вернулся в часть. Всё это время он пытался разыскать или хотя бы узнать что-либо о судьбе спасённой им девчонки. Но всё было напрасно. Группой командовал новый командир, да и задачи у неё были иные.

Но в начале августа его разыскал Граббе, и он оказался в составе совсем уж крошечной группы из трёх человек. Третьим был радист Коровин, долговязый белобрысый парень, начавший войну, наверное, не более года назад.

— Выспался? — спросил Граббе.

— Угу, — буркнул Коловратов.

— Пойдёшь со мной, — сказал командир, — Лёша нас подстрахует.

«Тоже мне, страховщик», — подумал Коловратов.

Но ничего не сказал.

Они пошли к опушке леса, где была назначена встреча.

Коловратов знал свою роль. Он, громила-телохранитель, всегда должен возвышаться за спиной Граббе и таким образом играть окружение короля — грозное, неумолимое, беспощадное. Сам же король — аристократ, говорит тихо, но каждому его слову внимают при полном молчании.