Жорж Сименон - Три комнаты на Манхэттене. Стриптиз. Тюрьма. Ноябрь

«Двойную, месье Ален?»

Ему было стыдно. Он ничего не мог с собой поделать.

Зазвенел звонок — далеко-далеко и где-то совсем близко; потом стало тихо, и опять — трезвон. Кто-то ему сигналит. Кто бы это мог ему сигналить? Он не в состоянии пошевелиться, его засунули в темную, тесную трубу. Дико болит голова: верно, ударили чем-то тупым.

Это продолжалось долго. Наконец, он сообразил, что лежит у себя на кровати. Он встал, и его шатнуло.

На подушке рядом лохматилась рыжеволосая голова. Он стоял совсем голый. Теперь до него дошло, что звонит звонок в передней. Он поискал глазами халат, обнаружил его на полу и стал надевать, не попадая в рукава.

Выйдя в гостиную, он взглянул в окно. Над Парижем брезжил рассвет, окаймляя узенькой желтой полоской темное море крыш. Звонок загремел опять, но Ален уже открывал дверь. Перед ним стояла незнакомая молодая женщина.

— Привратница, конечно, меня предупреждала…

— О чем?

— Что придется долго звонить. Лучше будет, если вы мне дадите ключ.

Он не мог взять в толк, о чем идет речь. Голова раскалывалась. Он одурело смотрел на маленькую толстушку. Она встретила его взгляд не робея, мало того — еле сдерживаясь от смеха.

— Сразу заметно, не очень-то вы рано спать улеглись, — заключила она.

Она сняла свое грубошерстное синее пальто. Он не решался спросить, кто она такая.

— Разве привратница не сказала вам про меня?

Ему казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как он видел привратницу последний раз.

— Я ваша новая приходящая. Меня зовут Минна.

Она положила на стол пакет, завернутый в шелковистую бумагу.

— Если не ошибаюсь, вас надо разбудить в восемь и подать кофе с рогаликами. Кофе вы пьете много? Где у вас кухня?

— Она очень тесная. Сюда.

— А пылесос?

— В стенном шкафу.

— Вы снова ляжете?

— Да, попытаюсь уснуть.

— Разбудить вас ровно в восемь?

— Не знаю. Нет. Я вас позову.

Акцент выдавал в ней уроженку Брюсселя. Алену даже захотелось спросить, не фламандка ли она, но нет, все это чересчур сложно.

— Делайте, что найдете нужным.

Он вернулся в спальню, притворил дверь, уставился, хмуря брови, на рыжую голову, но выяснение этого вопроса отложил тоже на потом.

Поскорей две таблетки аспирина. Он разжевал их, помня объяснение врача: через слизистую оболочку рта лекарства всасываются быстрее, чем через желудок. И запил таблетки водой из-под крана.

За дверью висела его пижама. Увидев ее, он скинул халат и оделся.

Сколько ни силился, он ничего не мог припомнить. За всю жизнь такое случалось с ним всего раза два-три, не больше. Ванна была наполнена мыльной водой. Кто принимал ванну? Он сам или рыжеволосая незнакомка?

Ужинал у этого кретина Бланше. Бр-р-р! Вспомнить жутко! Вероятно, ушел, хлопнув дверью? Нет… нет… Он вдруг увидел, как стоит на тротуаре рядом с Фажем. Отличный малый! Такому всю душу открыть можно.

Да, конечно. Люди считают, что ему, Алену, все трын-трава — ведь он циник, и все же, не будь Фаж его тестем…

Снова возникла перед его глазами фигура Фажа в длинном сером пальто, удалявшаяся, растворяясь во мраке ночной улицы. Потом Ален пил. Неподалеку. В каком-то незнакомом кафе, первом попавшемся на пути. Обычно он в такие кафе никогда не заглядывал. Несколько завсегдатаев — с виду чиновники — играли в карты. Они с удивлением поглядывали на него. Ему было все равно. Вероятно, его узнали по фотографиям в газетах.

— Двойную!

— Двойную? Чего именно?

— Образования не хватает?

Хозяин и бровью не повел.

— Если вы хотите, чтоб я налил вам из первой попавшейся бутылки…

— Виски.

— Так бы сразу и сказали. Перрье? [13] Название минеральной воды типа нарзана.

— Перрье я у вас не просил.

Он набивался на скандал. Надо было сорвать на ком-нибудь зло.

— Вода у вас, а не виски.

— А вы когда-нибудь в жизни пили воду?

Нет, здесь он явно ни на кого не способен произвести впечатление.

— И все-таки это не виски, а вода из-под крана.

Одной стопки ему показалось мало. Он выпил три или четыре. И когда он двинулся к выходу, все смотрели ему вслед.

Он оглянулся — нарочно, назло. Ну и кретины. Серийного выпуска по образцу Бланше, только на несколько ступенек ниже. Он показал им язык. Потом долго не мог отыскать свою машину. Красную, а то какую же. Желтая — это машина Мур-Мур. Она в гараже. Жене она теперь не скоро понадобится.

Он попробовал представить себе жену и свояченицу девочками, это показалось ему забавным и даже чуточку непристойным. В каком месте он пересек Сену? Он вспомнил, как ехал по мосту, луна выглянула между облаков, расплескав дрожащий блеск по воде.