Рэй Брэдбери - Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери

Женщине нравилось ходить по магазину. Иногда, когда ей было особенно одиноко, она приезжала сюда — не обменивать, а просто побродить. Она рассматривала старую одежду и ярлыки на ней. Рассматривала старые туфли и шляпы и пыталась представить, кто носил их раньше. Иногда она находила здесь книгу. Или часть книги, потому что жара и солнце беспощадны к бумаге. А новые книги не появлялись уже давно. Их перестали печатать задолго до того, как погиб ее сын. На самом деле она даже не помнила, когда именно. Война стерла все, даже счастливые воспоминания.

Но женщине нравился магазин. И все, что там есть.

Товары в ассортименте, как их называли работники магазина. Зубная щетка, цветочный горшок, дверной коврик, игра «Скрабл»: никогда не знаешь, что люди, проезжавшие мимо, как последние птицы, оставят на здешних полках. Иногда она находила письма. Но все они были печальными, и она давно поняла, что их лучше не брать.

А в самом дальнем углу магазина громоздилась огромная куча вчерашнего дня.

Женщина всегда поражалась. Столько всего, в одном месте. Столько всего бесполезного и ненужного.

— Вот решил сохранить, — сказал ей работник магазина, встав у нее за спиной. — Можете называть меня сентиментальным.

Женщина кивнула.

Все эти компьютеры. Все эти — как их там называли? — лэптопы, и ноутбуки, и мобильные телефоны всевозможных размеров, от маленького до совсем крошечного, в ярких пластиковых корпусах. Женщина называла их штуковинами. Устройства для чтения электронных книг. Устройства, которые сами читают тебе книгу вслух, на любом языке, любым голосом. Устройства для просмотра кино… как там оно называлось?.. Ах да: в формате 3D. Она понимала, почему молодой человек решил их сохранить. В конце концов, они были красивыми. Когда-то они много значили для людей. А теперь пылятся, сваленные в кучу в углу. Мобильные телефоны лежат в бельевых корзинах.

Может быть, молодой человек собирал их специально? Вполне вероятно, что в давние времена батареи и внутренние детали могли бы на что-то сгодиться. Возможно, их выменял его отец. Никто не знает, откуда они взялись. Они просто здесь были, как могли бы быть где-то еще. Где угодно.

Но без электричества и связи они мертвы. Даже лучшие из лучших, наикрутейшие из крутейших, с самым прекрасным дизайном и необъятной вычислительной мощью в корпусе карманных размеров… они все мертвы.

— У вас все хорошо? — спросил молодой человек.

Хотя он был намного моложе ее, она ему нравилась.

— Все хорошо, — отозвалась она, но потом решила сказать ему правду: — В последнее время я плохо сплю. Ну, вы понимаете. В голову лезут всякие мысли.

— Да, понимаю. — Он пожал плечами. Он был худым, с хрупкими плечами, но у него на ремне висел большой револьвер в кобуре. — У всех бывают тяжелые дни.

— Да, — сказала она.

— Да, — повторил он, глядя себе под ноги.

— Мне нужно пополнить запас консервов, — сказала она, чуть погодя. — Есть что-то новое?

— Нет. Все то же самое.

Люди теперь ели меньше. Все стали худыми. Человек ко всему привыкает. Кусок хлеба может быть целым обедом. Обмакни его в суп — и у тебя будет пир. Но большинство людей помогали друг другу и делились с другими, когда могли. Паники не было. Насилие если и было, то очень мало. Те, кто жил по законам силы, давно уже сгинули. А те, кто остался, обрели худобу, миролюбие и терпение святых в ожидании конца.

— А хоть что-то новое есть? — спросила женщина, хотя и не собиралась об этом спрашивать. Слова вырвались сами собой, потому что она задумалась о своем одиноком доме.

— О! — воскликнул молодой человек, и его брови поползли вверх. — Есть кое-что новое! — Он забрался в дебри мертвой электроники и поднял с пола картонную коробку. — Разумеется, он не работает, но…

— Здесь ничего не работает, — сказала женщина.

У нее было чувство, что он держит ее за дуру.

— Ему не нужно электрическое питание, — сказал молодой человек. — В смысле было не нужно. Посмотрите какой.

Он достал из коробки что-то похожее на блестящую алюминиевую вазу, заостренную сверху и плоскую у основания, с маленькой черной дырочкой в центре и заводной рукояткой сбоку.

— Знаете, что это? — спросил молодой человек.

— Урна с чьим-то прахом? Или крупногабаритная мельница для перца?

Молодой человек улыбнулся кривой улыбкой.

— Это проектор сна, — сказал он.

— Проектор сна, — повторила она.

— Он самый. Я видел такие только на фотографиях в журналах — давным-давно, — но дед мне о них рассказывал. Он был… — Молодой человек помедлил, вспоминая полузабытое выражение. — Он был повернутым на компьютерах.