Рэй Брэдбери - Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери

А еще за городком, в полях подсолнечника и люцерны, есть такие, как он. Дети. Они тихо передвигаются вдоль посадок, мягко опираясь о землю ладонями и ступнями. Они почти не оставляют следов на глинистой почве. Они поднимают головы и сверкают золотыми глазами.

— Когда-то у меня был мальчик, — говорит мистер Бриз.

Теперь они реже делают остановки, часами слушают кассету, где поет мужчина и детский хор. «Б-И-Н-Г-О, — поют они. — Бинго — так звали его-о!»

— Сын. Он был ненамного старше тебя. Его звали Джим.

Мистер Бриз неопределенно разводит руками, не отрываясь от руля.

— Джим обожал камни, — продолжает он. — Разные горные породы и минералы. Жеоды — души в них не чаял. И окаменелости! У него их была целая коллекция!

— Ммм… — отвечает Питер.

Ему трудно представить мистера Бриза в роли отца — с его костлявой головой, тощим телом и ртом, как у куклы-чревовещателя. Интересно, как выглядела его жена? Может, была таким же скелетом, как и он сам? В длинном черном платье, с длинными черными волосами и ходила, как паук? Или, наоборот, пухлая фермерская дочка, румяная блондинка, улыбчивая любительница готовить, например, печь блины.

А может, он все выдумывает. Скорее всего, у него не было ни жены, ни сына.

— А как звали вашу жену? — спрашивает наконец Питер.

Мистер Бриз долго не отвечает. Дождь перестал, и горы на горизонте видны все отчетливее.

— Конни, — говорит мистер Бриз. — Ее звали Конни.

Поздним вечером они миновали Шайенн — плохое, очень опасное место, по словам мистера Бриза, — и подъезжали к Ларами, где, как сказал мистер Бриз, есть отличное, хорошо организованное ополчение и высокий забор по периметру города.

Питер заметил Ларами издалека. Фонарные столбы там толстые и высокие, как секвойи, а грозди галогенных ламп на их верхушках светят нестерпимо ярко. Питер понял, что не хочет туда. Его руки и ноги зазудели, он чешется своими короткими, сточенными до мяса ногтями, хотя даже касаться ими кожи ему больно.

— Питер, перестань, пожалуйста, — мягко просит мистер Бриз, а когда Питер не перестает, протягивает руку и щелкает Питера по носу.

— Перестань, — говорит мистер Бриз. — Сейчас. Же.

Впереди мигают желтые огни и стоит шлагбаум. Мистер Бриз останавливает «Кадиллак». Из-за конструкции, сооруженной из бревен, колючей проволоки и деталей старых машин, заточенных в некое подобие пик, выходят двое мужчин. Они похожи на солдат, в руках у них винтовки. Незнакомцы сквозь лобовое стекло светят фонариком в Питера и мистера Бриза. Проволочный забор за их спиной колеблется на ветру, отбрасывая на асфальт призрачные тени.

Мистер Бриз включает ручной тормоз и достает из бардачка свой пистолет. Двое медленно подходят к машине, и один из них громко командует:

— СЭР, ПОЖАЛУЙСТА, ВЫЙДИТЕ ИЗ МАШИНЫ.

Мистер Бриз касается пистолетом ноги Питера.

— Будь хорошим мальчиком, не пытайся бежать, иначе они тебя застрелят.

Потом мистер Бриз натягивает на лицо широкую, яркую улыбку, как у деревянной куклы.

Он вынимает бумажник, чтобы мужчины увидели его удостоверение, увидели золотую печать Соединенных Штатов Америки, сверкающие золотые звезды. Он открывает дверь и выходит наружу. Пистолет заткнут за ремень брюк, но руки он держит подальше от оружия, выставляя перед собой документы.

Дверь со стуком закрывается, Питер один в машине. Со стороны пассажира на двери нет ручки, поэтому дверь не открыть. Если бы он захотел, то мог бы проскользнуть на водительское кресло, открыть дверь мистера Бриза и выкатиться на дорогу, а потом бежать со всех ног в темноту, бежать зигзагом, чтобы пули, летящие вслед, только взрывали землю, и он смог бы добраться до каких-нибудь кустов или леса, и бежать, бежать дальше, пока голоса и яркий свет не останутся далеко позади.

Но мужчины пристально за ним следят. Один направляет фонарь так, чтобы тот светил прямо в лицо Питеру, а второй не спускает с него глаз, пока мистер Бриз объясняется словами и жестами, как телеведущий, который пытается что-то продать детям. Но незнакомец только качает головой.

— Мне все равно, какие у вас бумаги, мистер, — отвечает он. — Я не пропущу вас с этой тварью через мои ворота.

Когда-то Питер был нормальным мальчиком.

Он помнит то время — многие события сохранились в памяти очень отчетливо. «Я клянусь верности флагу», и «Робин Бобин Барабек скушал сорок человек», и «Как хорошо уметь читать…», и «Когда мне будет шестьдесят четыре», и…