Валентин Овечкин - Собрание сочинений в 3 томах. Том 3

Очень приятная общая черта в творчестве ряда молодых писателей — то, что они входят в колхозную тему не гостями-дачниками, которых деревня интересует лишь постольку, поскольку в ней водятся такие вкусные вещи, как ранние огурцы, редиска, помидоры, клубника. Авторы, которых я назвал, и некоторые другие, уже замеченные читателями, подходят к деревенским темам по-хозяйски. Им до всего — дело. Они не бросаются на экзотику, ищут большие проблемы в будничной работе колхозников, в их обыденной жизни. И в общем создается литература глубокая по содержанию и художественная по форме, с настоящими, не высосанными из пальца конфликтами, с живыми типами, полнокровными характерами, литература, которую с интересом читают и люди, далеко отстоящие от колхозной жизни, не специалисты сельского хозяйства.

Но успехи молодежи нисколько не оправдывают и не закрывают слабости интереса к колхозным темам у многих других писателей, опытных и зрелых мастеров пера, с которых, собственно говоря, спросу больше, чем с молодежи. Факт остается фактом — деревня, с ее многообразной тематикой и острейшими проблемами, занимает пока в общем объеме нашей литературы незначительное место.

Итак, можно считать установленным, что «перегибов» в сторону деревенских тем в нашей современной советской литературе пока нет. И, стало быть, творческая дискуссия на тему деревенской литературы — дело нужное и полезное. Может быть, она привлечет внимание писательской общественности к деревне.

Вероятно, у каждого писателя есть страсть к путешествиям (во всяком случае, должна быть такая страсть). Но, как бы много ни ездил писатель, как бы он ни был подвижен, всюду не успеешь побывать, даже за всю свою жизнь. Так, может быть, мы восполним в какой-то мере эти пробелы в нашем знании колхозной жизни в тех краях, где мы еще не бывали, утолим хоть немного нашу профессиональную жажду все повидать, все пощупать своими руками тем, что поговорим, расскажем друг другу, что видели: одни — в колхозах центральной полосы, другие — в колхозах и совхозах Урала, Казахстана, третьи — в колхозах Дона, Кубани? Поделимся друг с другом, так сказать, в перекрестном порядке своими местными наблюдениями и впечатлениями. Страна наша так велика и один отдаленный край так не похож на другой край, что, я думаю, писателю, занимавшемуся, главным образом, южными, донскими или ставропольскими колхозами, очень интересно будет узнать, услышать от своего брата литератора об особенностях колхозного строительства в Прибалтике или об освоении целины в новых совхозах Алтайского края.

Но делиться впечатлениями и наблюдениями надо по-честному, откровенно и щедро, без жадности, не боясь, что кто-то у тебя украдет такую-то тему. Если писателя распирает от мыслей и наблюденных в жизни тем и он мучается оттого, что не успеет сам обо всем, что его волнует, написать, — можно лишь благодарить того, кто возьмет у тебя часть ноши, под которой тяжело твоим плечам, и понесет ее рядом с тобою.

И вообще, если так легко перехватить тему у другого писателя, значит, она у него плохо лежала. И если кто-то возьмет у тебя тему и напишет лучше, чем ты сам смог бы написать, — от этого литература только выиграет. А ежели этот проворный собрат по перу и перебежит тебе дорогу, напишет быстро, но плохо, как говорят — только измусолит тему, — тебе не возбраняется еще написать о том же, по-своему и гораздо лучше. Да и вообще в жизни у нас сейчас много таких явлений, о которых можно и нужно писать не раз, не в одном-единственном очерке или рассказе, не боясь повторений и однообразия. Однообразия все равно не получится, потому что пишут разные авторы, в разной манере. А повторения тут не страшны и даже нужны, ибо одним ударом ничего не сделаешь, надо долбить и долбить в ту же точку. Это совершенно необходимо, например, когда речь идет о борьбе средствами литературы с такими врагами советского общества, как бюрократизм, формализм, карьеризм, и еще слышал я одно новое словечко — «холуизм». Тут на каждого такого врага, сообразуясь с его живучестью и многоликостью, надо написать по сотне повестей, рассказов и очерков — и то не будет много.

Вот если мы в нашей творческой дискуссии поговорим и о жизни, мне думается, это будет неплохо. Поразмыслим над некоторыми новыми явлениями жизни, сложными вопросами, которые выдвигает перед нами жизнь, поделимся человеческими наблюдениями и опытом разработки трудных тем. Если мы оправдываем звание разведчиков глубинных жизненных процессов, то нам есть о чем поговорить.