Федор Панфёров: Волга-матушка река. Книга 2. Раздумье

— С чем пришел, Аким Петрович? Весь пришел. Весь, полностью, — все так же неопределенно ответил он.

— Думы-то какие у вас?

— Думы? Думы разные. По думам-то сразу перелетел бы в коммунизм.

— Таких авиаторов у нас немало. Нам же с вами подобное не разрешено. Сказано: ходи по земле и не топчи ее попусту, а вместе с народом облагораживай. Так ведь, Алексей Маркович?

— Неопровержимо, — согласился тот, однако опять начал издалека: — Облагораживай? Ее, землички-то, у нас вон сколько. Сарпинские степи, Черные земли… Ого! Миллионы гектаров! И никакими ножками мы ее не топчем, а так — лежит и лежит она, матушка.

— Ну, что вы! — возразил Аким Морев, еще пристальней наблюдая за Опариным. — А овцеводство?

— Ерунда: пасем овечек так же, как и сотни, а пожалуй, и тысячи лет назад.

— Эка куда хватанул!

Аким Морев подметил: собеседник употребляет уменьшительные слова: «овечки», «водичка», «земличка».

«Видимо, смущается», — подумал он и сказал:

— Вода нам нужна. Большая. А мы что? Печалимся, слезы льем… Слезами озера не наполнишь.

— Вот именно: озера-то у нас в степи почти каждый год пересыхают, значит, правильно — вода нам нужна, большая, — с жаром подхватил Опарин и только теперь начал высказывать те думы, с какими и пришел к секретарю обкома.

Подойдя к карте, висящей на стене, он нажал кнопку: знал, как это делается, потому что сам, скопировав у Акима Морева, повесил у себя в кабинете такую же карту, с такой же шторкой и кнопкой.

Как только Опарин нажал кнопку, шторка взвилась, и тут же открылась карта области, разрисованная условными знаками, обозначающими, где и что построено, строится, где и что добывается. Вон, например, крекинг-завод, гвоздильный, силикатный, цементно-шиферный. А вот тут, чуть повыше Приволжска, ляжет через Волгу плотина и будет создан самый крупный в стране гидроузел. Это вот автомобильный завод. Здесь добываются нефть, газ. И всюду по карте разбросаны черные и зеленые пятна, похожие на заячьи следы: черные пятна — нефть уже найдена, зеленые — ведется разведка. В длину область километров на пятьсот, но северней она гуще заселена, зато южнее больше черных и зеленых пятен. И тут тоже много условных знаков, но это главным образом обозначены колодцы и животноводческие, овцеводческие фермы. Область огромная. По территории она, пожалуй, посостязается с любым малым государством Европы. В южной части она пустынна, зато богата запасами нефти, газа, великолепными природными пастбищами.

Открыв шторку, Опарин приподнялся на цыпочки (Аким Морев повесил карту, сообразуясь со своим ростом), и казалось, сейчас начнет говорить о богатстве области, а он повел пальцем от Приволжска на юг.

— Видите, Аким Петрович, какая цепочка озер обозначена на карте? Тянется она километров на двести, а ниже ее, разрезая Черные земли, лежит низменность вплоть до Прикаспия. Это, как известно, бывшее русло Волги. Не наше дело допытываться, какие силы повернули Волгу на юго-восток. Наша забота о другом. — И Опарин заговорил о том, что существуют уже десятки проектов орошения степей. — Вагон проектов! — горячась, крикнул он. — Одни авторы предлагают поставить вот здесь, в верховье, мощнейшие насосы, затем прорыть перемычки между озерами, зацементировать их, построить три-четыре плотины, гидростанции, шлюзы, вокзалы, сделать канал судоходным. А построив все это, пустить в ход насосы — и вода из Волги хлынет в степи, вплоть до Прикаспия, насыщая Черные земли. Хорошо? Красиво? Ловко? И на десятки тысяч лет. Но… нужно затратить миллиарды рублей… и каждая шерстинка с овечки станет равноценна волоску золота. Отбрасываю прочь. Требую: дешевле! Ученые уступают, но все равно: на одной чаше весов овечка, на другой — золото. Опять говорю: «Долой, долой!» — И тут Опарин засиял, будто бутон розы раскрылся. — Нашелся-таки молодой инженер… Бирюков — гениальный человек! Упростил все: каналы, шлюзы, гидроузлы — долой! Берега канала не цементировать. Зачем тратить цемент? Там почва — красная глина, твердая, как медь. Дешево и сердито! — И Опарин в упор глянул на Акима Морева, с нетерпением ожидая, что тот скажет.

— И во сколько обойдется? — помолчав, спросил секретарь обкома.

— Миллионов восемьсот.

— Сумма порядочная.

— Но ведь не миллиарды.

— Это верно — не миллиарды.

— А польза какая? Выгода? Миллиардная. Ведь мы пасем овец на Черных землях, уповая на небо: прольет дождь — озера наполнятся водой, не прольет — на озерах хоть в футбол играй. А канал переполнит озера, лиманы волжской водой, и тогда мы — владыки степей. Да на такое дело все колхозники пойдут! — начал уже страстно доказывать Опарин.