Анатолий Степанов - Победитель

— Ганин, устройте так, чтобы я мог взять его! — потребовал Мокашев.

—Одни на один вам его не взять, Георгий Евгеньевич. Обложить надо командой, чтоб никак не ушел, а потом, что ж, и вам попробовать потягаться с ним можно.

—Что вам для этого нужно?

—Человечка одного на подмогу.

—Где я тебе человечка-то возьму? — разозлился Карссв.

— Есть уже, Валентин Андреевич. Внизу в дежурке сидит. Из спиридоновского отряда, и, как я понимаю, ваш знакомый.

* ★ *

Нехорошо было Егору стоять... перед двумя офицерами. А они долго изучали его.

—Замучился бедняга совсем, — нарушил молчание Ганин.

—Это ты молодец, что пришел к нам, — похвалил Егора Кареев, не понял я тебя тогда, на дороге. А сейчас, что ж, прощаю, живи, помогай нам. Мы за добро добром платим.

Мокашев поморщился — до того фальшив был кареевский тон.

— Устал я бояться, устал, господа офицеры, — виновато объяснил Егор.

— Мы отдохнем, мы отдохнем, — иронически (из «Дяди Вани») пообещал Кареев.

— Убежать бы мне куда! — помечтал вслух Егор.

— Поможешь нам, беги на все четыре стороны, — сказал Кареев.

— Не обманете?

— Моего честного офицерского слова тебе достаточно?

— Не знаю.

— А я знаю. Достаточно. Будешь действовать вместе с Саней.

— Александр,мне сильно помог. Рассказал я ему все, а он пожалел меня.

— Скажите, Егор, почему вы предали Спиридонова? — резко спросил Мокашев.

— Я не предавал, я не предавал. Устал я. Бояться устал.

Мокашев, осторожно огибая расставленные по комнате стулья, подошел к Егору и вдруг коротко и мощно ударил его под вздох. И не дав согнуться-с левой- в зубы. Егор сел на пол.

— Скотина! Мерзавец!-- говорил Мокашев, разглядывая поврежденные пальцы своей левой руки.

— Ты, оказывается, Юра, предателей не любишь!-- удивленно догадался Кареев.

—Да все врет он,стервец!--сказал Мокашев и брезгливо посмотрел на Егора.--Он Спиридоновым подослан.

Егор сидел на полу и размазывал по разбитой своей физиономии слезы и кровь.

—Вы,Георгий Евгеньевич,зря волнуетесь,--улыбаясь,успокоил Мокашева Ганин,--Егор мне про спиридоновскую невесту рассказал.Про Алексееву Анну Ефимовну,учительницу.Она сейчас в городе живет.На Дворянской,в тридцать шестом номере.

Сказав это,Ганин повернулся к Егору и добавил:

—Так что,Егор,к Спиридонову теперь тебе дороги нет.

И тогда Мокашев ударил Егора носком сапога по ребрам. Егор завалился на бок.

Вот теперь поднялся Кареев.

—Ну, хватит,-- он подошел к Егору, сказал ласково, — вставай, не бойся. Он больше нс будет.

—Больно, --пожаловался Егор, вставая.

—Терпи, казак, атаманом будешь, — утешил Кареев и сделал знак Ганину. -

Тот подхватил Егора под руки и помог выйти.

А Кареев обернулся к Мокашеву и сказал ласково:

—Зачем же так жестоко, Юра? Жалеешь комиссара, ну и жалей на здоровье. Сокрушайся, горюй, но рукам воли не давай.

* * *

На стук вышел сам портной Алексеев. В светлом костюме в ,в сером котелке, явно прибранный, он, видимо, собирался уходить

из дома.

—Простите, — обратился к нему Мокашев. — Мне необходимо срочно сшить новую шинель. Холодовские порекомендовали обратиться к портному Алексееву. Вероятно, что вы — Алексеев?

Помедлив немного (очень хотелось отказать), Ефим Иванович распахнул дверь и пригласил: •

—Прошу.

Пропуская Мокашева, он с тоской осмотрел его. Погоны.Шашка на боку и пистолет в опрятной кобуре. Такому нe откажешь. В большой комнате — мастерской, Мокашев с удивлением увидел обширнейший и совершенно пустой низкий стол. Ефим Иванович поймал его взгляд и объяснил тотчас:

— У меня все купцы шили. А чтобы поддевку построить — Зингером не обойдешься. Поддевка — вещь ручной работы. Для этого и стол. Так я слушаю вас, господин офицер.

— К понедельнику мне нужна новая шинель. Сукно и цена — ваши. Меня все устраивает. Договорились?

—Должен огорчить вас. К моему большому сожалению эту неделю я не смогу работать. Совсем. Я очень занят другими делами.-- Ефим Иванович, оказывается, очень переживал, вспотел даже.

— Значит никак? — без интереса огорчился Мокашев и в ожидании портновских объяснений еще раз осмотрел мастерскую.

— Всей душой... Но не могу, — почти пропел Ефим Иванович и развел руками.

— Папа, ты еще не ушел? — очень мило спросила Анна и, увидев в комнате постороннего и как бы смутившись, пролепетала добавочно: — Ах, простите!

Лепетать ей не нужно было. Заметно наврала, лепеча. Она стояла в дверях — крупная, здоровая, свежая — и уже виновато смотрела на Мокашева. Георгий Евгеньевич понял, что интересовало Спиридонова в доме портного Алексеева, и поклонился.