Григорий Кобяков - Кони пьют из Керулена

Я понимал: мои дилетантские ответы на многие вопросы его не удовлетворяли, но он был снисходителен. Что делать не со специалистом разговаривал. Но и специалист, пожалуй, не ответил бы на все вопросы — слишком они разнообразны.

Потом мы сидели в юрте у Дамдинсурэна, пили кумыс и беседовали о космических полетах, о тревожных событиях в неспокойном мире. Из радиоприемника тихо лилась задумчивая мелодия. Интересно это: если глянуть снаружи — стоит себе в степи юрта, одно из самых древних жилищ человека, а в ней говорят о помощи Вьетнаму, о звездных кораблях и слушают симфонию Чайковского. Прав Дамдинсурэн — «сроду таких чудес в степи не бывало». Мир теперь не кончается вон за той грядой невысоких холмов, изнывающих под жарким полуденным солнцем, он бесконечно расширился.

Покинув гостеприимного хозяина, мы вместе с председателем поехали по полям и фермам. Мотоцикл председатель оставил у Дамдинсурэна, попросив, чтобы сын чабана пригнал его на центральную усадьбу.

Зеленым жуком наша машина бежала по необъятным просторам. Где они начинались, эти степные просторы, и где они кончались, — только орлам, парящим в знойной тишине, наверное, было известно. Я высказал мысль, что гостеприимство и душевная широта монголов — от этой вот неохватной шири. Молчаливая неторопливость, невозмутимое спокойствие — тоже от нее.

— Да, это, пожалуй, так, — согласился председатель Хандху.

— Так-то оно так, — отозвалась Алтан-Цэцэг, — только некоторые черты нашего национального характера стали приходить в несоответствие, больше того, в противоречие с развитием производительных сил, с быстрым темпом и ритмом жизни. Особенно это заметно в промышленности.

— Что вы имеете в виду? — несколько удивленно и озадаченно спросил Хандху. — Какие именно черты?

Заинтересовался и я.

— Неторопливость, медлительность. Посудите сами, — с горячностью продолжала Алтан-Цэцэг. — идут, пощипывают травку овцы или коровы. За ними неторопливо движется на лошадке пастух. Спешить ему некуда. Он всю жизнь при скоте, как и его отец, дед и прадед. Долгими веками вырабатывались черты медлительности, спокойствия, неспешности степняка-скотовода. Прошу не путать с неповоротливостью. Но вот появилась машина, завод, фабрика, шахта. Они требуют к себе иного отношения, чем овечка, они диктуют новый ритм труда и жизни. Время, технический прогресс принесли с собой новые скорости, к которым степняку надо привыкать, осваивать их. А это, согласитесь, непросто.

— Но и на старых скоростях вы, например, успели сделать немало, — улыбнулся Хандху. — Дай бог каждому…

Алтан-Цэцэг сухо сказала:

— За похвалу — спасибо. Только неприлично хвалить человека в глаза, как хвалят победителя на конных скачках. Или очень хочется заслужить ответную похвалу? Могу вознести до небес молодого и…

— С той высоты страшно падать, — шуткой ответил Хандху, — ушибешься.

Оба рассмеялись. Размолвка не переросла в ссору, и о ней сразу же забыли.

Я подумал, что у них в характере много общего. Они были не то, чтобы упрямы, скорее настойчивы и неуступчивы. Таких не заставишь петь на чужой лад, если они хотят петь по-своему и если считают, что правы.

Председатель сказал:

— Сегодня мы не объедем и половины земель нашего объединения.. — И стал рассказывать, как в пятидесятые годы хозяйство артели набирало и копило силы, а, накопив их, сделало сильный рывок вперед. — Сейчас мы имеём около шестидесяти тысяч голов скота — овец, коров, лошадей, верблюдов.

Много это или мало? Цифры, не сравниваемые с другими — не говорящие, молчаливые цифры. Председатель Хандху это понимал.

— Объединение «Галут» из нашего аймака по количеству скота перевалило стотысячный рубеж, — сообщил он и без всякого выражения добавил: — Вообще-то и «Дружба» может иметь сто тысяч, не меньше, но стоит ли иметь? Вот в чем вопрос.

— Почему же не стоит?

— Идем несколько иным путем, — председатель значительно поглядел на Алтан-Цэцэг, но та или не заметила этого взгляда, или не хотела вступать в разговор, размышляя о чем-то своем. Председатель продолжал: — Мы ведем работу по улучшению стада овец и коров. На фермах у нас коровы белоголовой Казахстанской породы, большинство отар — тонкорунные и полутонкорунные. Работу по обновлению стада в широком размахе начинала Алтан-Цэцэг…

Председатель с опаской покосился на нее, но та снова промолчала.

— Доходы от животноводства получаем ничуть не меньше, чем «Галут»… По нашей артельной пятилетке предусматривается увеличение поголовья скота, но главный упор мы делаем на строительство животноводческих помещений, механизацию труда животноводов и создание прочной кормовой базы. Мы стремимся обезопасить себя от действия стихий. Думаем, что выбранный нами путь — наиболее верный. Но за него пришлось крепко повоевать…