Алексей Кожевников - Путь в счастливую страну

Перегон был длинный, поздней ночью остановился поезд у маленькой станции, Сингапур еще на ходу дернул легко развязывающийся узел веревки и спрыгнул. Позади появились красный фонарь и тень человека. Сингапур завернул за станционное здание, обежал его кругом. Дали в колокол два удара, поезд стоял одну минуту. Сингапур толкнулся в дверь первого вагона, она была закрыта; он ко второму. Открыл и шагнул на темную площадку. Если бы встретил кондуктора, пришлось бы быстро соскочить, пропустить мимо себя два–три вагона и прыгнуть в хвосте на ступеньки. Но Сингапур никого не встретил, залез в ящик с мусором и прикрылся крышкой. Он рассчитывал, что до утра вагон не будут подметать вагон, следовательно, не заглянут и в мусорный ящик. Зарокотали колеса, захлопнулась дверь, щелкнул ключ и кондуктор ушел в вагон. Сингапур теперь был заперт, но зато в тепле. У него уже побежала теплынь по окоченевшим членам, и захотелось спать. Но Сингапур крепился, а когда сон начинал одолевать, он щипал себя ногтями и отгонял дремоту. Ящик был тесен, у Сингапура устали ноги от скрюченного положения. Он рискнул, вылез из ящика и осторожно, босой ходил по темной площадке. За дверью был ветер, быстро мелькали огни разъездов, и Сингапур был безмерно счастлив, что он не на ступеньках. Через запыленное окно пробился на площадку серый утренний свет. Надо бы уходить Сингапуру, но поезд мчался, и двери были закрыты. Овладела парнем тревога, — вдруг да станция еще далеко, поезд придет при полном рассвете, и тогда уж никак не ускользнуть незамеченным. А рассвет наступал, небо голубело и в одном месте загорелось краснотой. Краснота ширилась, на площадке стало совсем светло.

Глуше зашумели вагонные колеса, паровоз выкрикнул, на площадку кто–то вышел. Сидел Сингапур в ящике, сжался комком, ждал, что откроют крышку, сыпанут на него мусору, а потом увидят и вытащат за волосы. Погибнет он, сдадут в ГПУ — и закачается там надолго. Поскреб ключ в двери и человек ушел. Сингапур выпрыгнул из ящика, сел на ступеньки вагона и прикрыл за собой дверь. Приближалась зеленокрышая станция. На платформе стоял начальник в красноверхой фуражке. Сингапур соскочил на довольно большом ходу, споткнулся, упал и зашиб колено. Поезд прошел мимо. Сингапур бегом за ним, перебежал пути, что бы вспрыгнуть с противоположенной от станции стороны. Догнал он поезд уже в движении, догнал второй и третий вагон, тогда и поезд и Сингапур уже сравнялись. Сингапур дал толчок ногам — выбросил вперед руки. Был момент, когда он не мог схватить руками железного прута, руки могли сорваться, и тогда упал бы на рельсы под колеса или был бы отброшен вагоном в сторону на шпалы, но руки схватили и не сорвались.

Поезд рванул Сингапура и тело его долго летело вместе с вагоном, распластанное, как флаг. Руки судорожно согнулись, ноги нашли ступеньку и тут же, не ожидая ни минуты, Сингапур поднялся на крышу и прижался к ней.

Кондуктор заднего вагона видел, как бежал Сингапур за поездом, ему показалось, что парень ему знаком. Ловил он его в Перми и видел ночью на станции. Кондуктор осмотрел площадки и ступеньки по всему составу, не нашел зайца и решил, что он сорвался, а мысль, что заяц уже ехал целую ночь и, застряла и злила — как это можно на скором поезде проехать зайцем пятьсот верст.

Взошло солнце, нагрело крышу и Сингапурову спину. Он отдыхал и не прочь был бы заснуть, но потряхивало сильно и можно было скатиться на землю, а главное впереди мелькнула станционная водокачка.

Опять надо придумывать, как провести кондукторов. Сингапур не хотел было слезать с крыши, но его издалека заметила станционная служба, закричали, замахали, побежали ловить. Сингапур повис на лестнице меж вагонов, выбрал, где песок потолще и нет голых шпал, прыгнул. Заболело внутри, будто все перевернулось там. Застонал он, схватился за грудь и побежал к составам на путях.

Сингапур был голоден, обессилен, разбился. Но все же решил еще проехать один перегон. Когда тронулся поезд, он выскочил из–за вагонов, погнался за ним, но на всех площадках у всех дверей стояли кондуктора. Они грозили ему. Сигапур остановился, последний кондуктор крикнул:

— Откуда едешь?

— С Перми, — ответил Сингапур.

— Сво… — конец унес поезд, заглушил колесам, но поднятый кулак долго грозил с площадки последнего вагона.

Сингапур огляделся, кругом лес, и в нем станция, при ней несколько служебных домиков. Ни сел, ни деревень вблизи. Пошел на станцию, начальник бросил сердитый взгляд на него. На платформе было много мужиков, баб, подростков. Смеялись они над Сингапуром, говорили на плохом русском языке. Позднее узнал он, что это вотяки. Повстречавшийся рыжий кондуктор спросил: