Валерий Бирюков - Всего три дня

Ну и зачем это было надо? В жизни все не так, товарищ сержант. Проще, намного проще. И выматываться ни к чему. Сиди и работай спокойно.

Николай чуть ослабил яркость масштабной развертки, чтобы не уставали глаза — так цель была лучше видна, — и почувствовал, как мгновенно выступила испарина на лбу. Ах ты, черт! Размяк… Легкая цель! И чуть не влип — с минуту сопровождает группу и только сейчас заметил, что в хвост ей пристроился истребитель!

Ладно, а зачем, спрашивается, высотному, скоростному самолету ползти по-черепашьи и на такой высоте? Прячется, голубчик. Хочет под прикрытием «лаптей» подобраться к объекту? А там рванет так, что только его и видели. Поздно ловить будет. Хитер, серый волк. Но и рядового Ворсунова тоже голыми руками не возьмешь — Ломакин ему почище загадки загадывал. Минута — это пустяки. Главное, что увидел все-таки. Явно контрольная цель, чему же еще быть? Сейчас позовем Ломакина, он спец по КЦ. Живо тебя, голубчика, на чистую воду выведет…

Хотя почему, собственно, он должен звать сержанта? Трусишь, что без него не справишься? Сам просишь, чтобы на помочах поводили маленько. А зачем плакался только что? «Не допущают, зажимают…» Нет сержанта — сам трудись! Пусть себе Ломакин курит на здоровье. Сработаешь не хуже его. Пожалуйста, сейчас ты это покажешь. Явится сержант, а ты ему доклад — так, мол, и так, КЦ проведена без провалов.

Решение принято, но в душе Николай побаивался. Запросто ведь попадет от Ломакина за самовольство. А, была не была! Победителей не судят.

И Николай немного охрипшим от волнения голосом, передал на командный пункт данные по контрольной цели. В этот момент в спину толкнулся прохладный воздух — вернулся сержант. Николай мысленно втянул голову в плечи, сжался в комок — сейчас Ломакин предложит уступить место ему и сам сядет за экран.

Но тот постоял сзади молча, тепло посопел в ухо, разглядывая чашу индикатора, и, к изумлению дублера, пролез на свое прежнее место. Николай возликовал.

Вот она, теперь можно сказать, настоящая свобода! Наконец-то пришла, долгожданная! Исчезло ощущение, постоянно преследовавшее Николая, будто на поясном ремне все время лежит рука сержанта, готовая в любую минуту поддержать дублера, если тот вдруг споткнется. Это впечатление осталось от первого занятия по физподготовке, когда Николай только что начинал службу, и с той поры не покидало его. Тогда он никак не мог перепрыгнуть через «коня» — один из всего отделения. Ломакин посмотрел-посмотрел, как раз за разом седлает новичок дерматиновую спину снаряда, недовольно поморщился и не вытерпел:

— Эх, мужчина! Ну-ка, давайте последнюю попытку.

Николай с тоской оглянулся на улыбающихся товарищей, словно ища сочувствия, и побежал, решив: будь что будет, ушибется, а перемахнет через этого проклятущего «коня». Но через секунду он опять лежал на «коне», судорожно обняв его остов.

— Будет! — отрезал сержант. — Так мы долго провозимся. Марш на исходный рубеж. Вперед!

В тот момент, когда Николай искал уже, по обыкновению, за что бы схватиться, сержант подтолкнул его и помог перебросить тело через снаряд. Николай зарылся в опилки.

— Еще! — потребовал Ломакин, понимая, что его подчиненному надо одолеть страх.

Николай, забыв обо всем на свете, вне себя от обиды, рванулся к снаряду, перепрыгнул через него и даже ухитрился приземлиться на ноги.

— Ничего! — оценил сержант, и взгляд его потеплел. Самолюбие новичка ему понравилось. — Повторите. Ноги сведите, распрямите в коленях, чтобы парить орлом над снарядом…

Воспоминание вспыхнуло на миг и снова угасло. Ну, теперь держись, Ворсунов, показывай класс. А если и после этого Ломакин оставит дублером, тогда прямым ходом топай к командиру взвода или даже к ротному. Пусть они решают. Ну ладно, что делить шкуру неубитого медведя? Где ты там, голубчик? Тоже мне хитрец нашелся, скажите на милость!

Немного отстав от группы, истребитель все так же висел у нее на хвосте. Николай внимательно следил и после двух-трех оборотов антенны передавал координаты планшетисту командного пункта. И вот уже с ближайшего аэродрома поднялся истребитель-перехватчик: Николай увидел, как появилась отметка от него и как стремительно она перемещалась по экрану, перерезая путь самолетам. Несколько минут — и истребитель отсечет контрольную цель, расправится с ней по всем правилам. «Вот так мы работаем!»

Николай бросил торжествующий взгляд в угол, где сидел сержант Ломакин, затем на экран. И обомлел: чуть заметная дужка от КЦ исчезла, точно ее никогда и не было! Он усилил яркость — «лапти» и спешащий к ним перехватчик налились зеленым светом, аж глаза резануло, а «нарушителя» не было. Этого еще не хватало! Вот беда. Что же случилось?