Анатолий Вахов: Пламя над тундрой

Мы не знаем истинного положения в Анадырском районе. Известия оттуда приходят редко. Радиотелеграф в руках колчаковцев. В свое время в Анадырский уезд мы послали коммунистов Чекмарева и Шошина. Связи с ними нет. Где они, что делают, живы ли, мы не знаем. В прошлом году в Анадырский и Чукотский уезды выехал представитель большевистского Камчатского областного Совета рабочих, крестьянских и инородческих депутатов товарищ Киселев. Ему было поручено создать на местах Советы, рассказать населению о Советской власти, но что он сделал — также ничего не известно. Как видите, вы едете, товарищ Мандриков, не в тихое место. Комитет партии посылает вас туда для того, чтобы вы среди трудового населения, среди инородцев повели разъяснительную работу, собрали силы и установили там власть Советов…

И вот едут на далекую Чукотку по заданию большевистской партии Михаил Мандриков и Август Берзин.

Старенький пароход «Томск» выходит из Владивостока и берет курс на север. На его борту посланцы большевиков и новое начальство Анадырского уезда, назначенное колчаковским правительством. Анатолий Вахов скупыми, но выразительными штрихами рисует портреты большевиков и их антиподов — врагов революции. Социальные и психологические характеристики персонажей романа глубоко мотивированы, поданы на достоверном жизненном материале.

Мандриков и Берзин прибывают в Ново-Мариинск в то время, когда среди шахтеров угольных копей назревает недовольство: владельцы шахты снизили им оплату за тонну угля. Наиболее сознательные из них Бучек и Булат призывают шахтеров к забастовке. Титов, Галицкий, Мальсагов, Гринчук, Клещин, Фесенко и другие товарищи, представители рабочего класса, каждый со своей судьбой, своим характером, но объединенные стремлением к правде, социальной справедливости, впоследствии станут членами Первого Ревкома Чукотки. Они выступают в защиту интересов своих товарищей по классу.

Им противостоят алчные, потерявшие честь и совесть правители, торговцы, спекулянты, бывшие офицеры. Они руководствуются стремлениями к наживе и ради этого не брезгуют никакими средствами: обман, грабеж, убийство — все годится ради наживы. Но и они лишь подручные у матерого хищника — американского коммерсанта Свенсона.

Олаф Свенсон, пользуясь хаосом, царящим в России, скупал столько мехов, что даже не успевал их вывозить. Но он мечтал избавиться от русских конкурентов и стать единоличным коммерсантом на Чукотке. Помнил он и о разговоре, который состоялся с руководителем Американского легиона Томасом перед отплытием из Нома в Ново-Мариинск.

Томас тогда ударил кулаком по столу: «Чукотка нам нужна! Мы до сих пор были слишком нерешительны и просили у этого кретина, русского царя, право построить там железную дорогу и провести телеграф с Аляски на Чукотку. Просили то, что принадлежит нам. Кто коренные жители Чукотки? Американские индейцы, их потомки. Они перешагнули через Берингов пролив и освоили край, а потом там появились русские. Чукотка, Колымский край, наконец, Амур, Приморье — все это должно быть нашим, американским. Вы поняли меня, Свенсон? Начнем с Чукотки. Она будет нашим мостом. Мы вцепимся в нее, как бульдог в свою жертву».

Так коммерция Олафа Свенсона тесно сомкнулась с политикой. Она и определила линию его поведения на Чукотке. Вокруг Свенсона группировались колчаковцы, торговцы, чиновники. Они не питали приязни друг к другу, но объединяла их ненависть к революции, к большевикам, страх перед завтрашним днем. Громов, Бирич, Струков, Суздалев, Толстихин, Бесекерский, Марков и другие готовы были запродать свои души заокеанскому капиталу, лишь бы не лишиться прибылей.

А тем временем в шахтерском бараке посланец большевиков Михаил Сергеевич Мандриков беседует с рабочими. Он рассказывает им о революции, о Ленине.

…Исчез душный барак, раздвинулись его мрачные стены. Питер стал так близко, словно не было между ним и Ново-Мариинском многих тысяч верст… Люди видели шагающие по Невскому проспекту отряды Красной гвардии, ярко освещенные, многолюдные, с плавающими облаками махорочного дыма коридоры и кабинеты Смольного, «Аврору» на Неве, гнали перед собой колчаковцев и деникинцев, освобождали Воронеж, шли в атаку, сидели в зале Третьего Всероссийского съезда Советов и слушали Ленина… Им казалось, что сквозь вой океанского ветра и шуршание снега они слышат голос простого и такого необыкновенного человека, который призывает всех здесь, в далекой заснеженной земле, поднять красное знамя, которое сейчас горит над Москвой, над многими селами и городами России…