Степан Сарыг-оол - Повесть о светлом мальчике

Я, напряженно вытянув шею, смотрел на лающих сурков. Они сидели, застыв, как истуканы или медные кувшины, перед холмиками глины, выброшенной из норок, и всем поселком дружно лаяли. Прогрохотал выстрел — дядя бросил ружье и махалку и побежал к одной из норок; забыв обо всем, ринулся туда и я, грохоча капканами в мешке. Дядя крикнул мне:

— Тащи ружье и махалку!

Я взял ружье на плечо, как взаправдашний охотник, и, подойдя к дяде, стал разглядывать убитого сурка.

— Это молодой сурочий самец, — сказал дядя, — видишь, дышит еще.

Он взял сурка за задние лапы, зарядил ружье и двинулся дальше. Я бежал следом, напевая про себя: «Ой, как хорошо ходить с дядей на охоту! Никогда не возвращаешься с пустыми руками, обязательно приносишь много мяса и сала!..»

Уже садилось солнце. Подойдя к красноватому холмику, дядя встал на четвереньки и пополз к высокому камню. Там, за камнем, словно за скрадкой, дядя затаился и стал наблюдать. Это тянулось долго, я отвлекся и принялся разглядывать сурка, его острые длинные зубы, мягкую, с блестящей остью шерстку на брюхе, упругие лапки. Тут снова прогрохотал выстрел, я увидел, как дядя помчался быстро-быстро, только пятки сверкали. Я тоже схватил сурка и побежал следом. Оказалось, дядя убил еще одного большого сурка. Я забрал обоих сурков в мешок и отправился, как велел мне дядя, вниз к ключу с холодной водой, развести костер. Дядя остался ставить капканы и наблюдать за сурками, поскольку вечерняя пастьба у них еще не кончилась.

К месту ночлега дядя пришел еще засветло, мы стали ужинать. Молодой сурок оказался таким жирным, что вначале мне было трудно и непривычно есть его мясо. Я запивал соленым крепким чаем, бегал к ручью пить холодную воду, только тогда тошнота унималась.

Проснулся я, когда уже рассвело, увидел, что дяди нет, и решил поспать еще немножко. Мне показалось, что я едва-едва успел смежить веки, когда над моим ухом вдруг раздалось:

— Вот так охотник! Ай-яй-яй, разве охотники столько спят?

— Да, хитренький какой! Сам меня оставил, а теперь… — я хныкал, протирал кулаками заспанные глаза и увидел в сторонке утреннюю дядину добычу — темного сурка.

— Нарочно не взял тебя, — успокоил меня дядя. — Рано утром надо очень долго и тихо лежать в засаде, совсем не двигаясь. А двое будут больше шуметь, запах человека сильнее будет… Ну, беги к ручью умойся да вари чай, а я сниму шкурку.

Каким вкусным оказалось остывшее за ночь мясо! По вкусу оно походило, как я теперь понимаю, на мясо молочного поросенка.

Дядя мелко искрошил сваренный ливер и поставил остудить; его было так много, что за сутки не одолеть. Я не выдержал-таки и опять поел, уж очень все это вкусно пахло.

— Сейчас отдохнем, а в полдень снова на охоту пойдем с махалкой. Да, заготовь-ка, пожалуй, дров и сложи под лиственницей, чтобы не промокли. Вечером дождь будет.

Я не поверил.

Кому охота, плотно поев, ходить дрова собирать. Решил, что дядя меня обманывает, на небе не было ни облачка.

— Вот, видишь, как волнуются и спешат ласточки? Это к дождю, — сказал дядя. — А воробьи к дождю купаются в пыли. Яки тоже умеют дождь предсказывать — резвятся и в воду лезут.

В полдневную охоту дядя подстрелил еще одного сурка, а меня послал осмотреть капканы. Попались туда совсем маленький сурчонок и толстая сурчиха. Вечерняя охота не удалась вовсе. С запада налетел порывистый ветер, приволок огромную черную тучу с ливнем. Дождь лил всю ночь, не стих и к утру. Мы решили возвращаться домой: как видно, непогодь зарядила надолго. Дядя положил в мой мешок две крупные сурочьи тушки, сам забрал остальные, и мы двинулись в обратный путь.

Началась пора заморозков: зайцы побелели, первые охотники заседлали лошадей, отправились белковать. Вот-вот спустится в низины с вершин первый снег. Все готовятся к облавам на лис и волков. Лошадей и собак уже выдержали. Мальчишки, азартно любящие эту охоту, нетерпеливо пытались по ночному небу отгадать, когда же, наконец, выпадет снег.

Надо сказать, жители наших краев издавна наследственные охотники. Они умело загоняют лис и волков, хорошо стреляют из лука, могут сбить палкой с одного удара не только зайца, но и взрослого волка. Иные, кто сидит в засаде, палок бросят не больше, чем зайцев убьют. Это поистине удивительно! Представьте: кругом шум, крики загонщиков, лай собак, ржанье лошадей, выстрелы. Зайчишки мечутся, прыгают то туда, то сюда, а сидящий в засаде не зевает: не собьешь с одного удара — убежит! Если заяц в кустах спрячется, камнем убьют. Случается, в такой охоте принимают участие наши женщины и не хуже мужчин действуют палками и камнями.