Владимир Бутромеев - Любить и верить

Из рассказов деда Николы я и узнал большей частью эту историю.

Фамилия помещицы была самая простая — Протасова. До ее появления крестьяне толком и не знали, кому принадлежат, то ли какому-то польскому пану, лет за сто ни разу не появлявшемуся в своих владениях, то ли — после раздела Польши — казне. Новая хозяйка приехала неожиданно. Она быстро навела порядок, сразу почувствовалась и крепкая рука, и крутой нрав, и хозяйский, не бабий ум. Не в пример соседнему пану Пытайло, который после реформы под настроение часть земли раздал крестьянам, а половину оставшихся проиграл своему «кухору» в карты, она из барских земель ничего мужикам не уступила. Хотя солдат, как в имение в двух верстах, где мужики кольями убили эконома, к ним не вызывали. И дальше, не в пример тем же соседям, разорявшимся один за другим, имение приносило доход и даже не закладывалось. Никаких особенных мер и новшеств хозяйка не выдумывала, спрашивала со всех строго, за всем следила сама. Жила она замкнуто, никого не принимала, пану Пытайло и еще одному претенденту на руку отказала, сама почти никуда не выезжала, кроме как к губернатору, в доме которого ее принимали. Лет около сорока она вдруг родила дочь, чем удивила не только соседей, но и всех деревенских мужиков.

Во всем этом мне сразу почудилось что-то загадочное. Так уж устроен человек — ему хочется таинственного. И вопреки обыденной действительности таинственность эта существует в простой жизни не так уж и редко. Так было и в этой истории.

Агния Андреевна Протасова росла сиротою. Отец ее, гвардии поручик, застрелился из-за невозможности уплатить карточный долг, вскоре умершая мать тоже не оставила никакого состояния. По степени каких-то обстоятельств опекуном ее стал сам губернатор — старый и добрый обрусевший немец. Он не счел нужным определять свою воспитанницу в захолустную губернскую гимназию, а, несмотря на то, что сам был не очень богат, сумел дать ей дорогое по тем временам домашнее образование, а затем устроил в один из лучших пансионов благородных девиц в Петербурге. Семнадцати лет, по пылкости характера и благодаря редкой красоте, она попала в историю, нашумевшую в обеих столицах, после которой на ее имя было куплено имение Трилесино, куда ее заставили уехать, оставить пансион. Так волею случая из бедной сироты она превратилась в совсем не бедную помещицу. Говорили, что у нее был роман с кем-то чуть ли не из царской фамилии. Почти все, у кого она раньше бывала, отказали ей, кроме старого губернатора и его жены, по годам ненамного старшей Агнии Андреевны. Все эти события резко изменили бывшую институтку. Черты лица ее словно окаменели, а пережитое навсегда охладило душу и чувства.

Может, поэтому и к дочери, которая, казалось бы, могла стать для нее единственным утешением и радостью, она относилась так же сурово и строго, как и ко всем. Молодую барыню звали Ольгой, жизнь ее тоже проходила замкнуто. Единственным развлечением были книги, оставшиеся от прежнего владельца имения. Соседи к ним, помня неприветливость, не заглядывали. Наукам и манерам мать обучала ее сама, по опыту не доверяя пансионам. Однако, как ни старалась она оградить дочь от мира и соблазнов, но все же мало преуспела в этом, безнадежном во все времена, деле.

Раза два в год Агния Андреевна ездила в губернский город. Когда дочери исполнилось шестнадцать лет, стала брать ее с собой. Время через леса и бездорожье не добиралось до Трилесина, но тихий и сонный Могилев теперь немного оживился. На вокзале то и дело сверкали салон-вагоны царского поезда. В здании губернского правления, на крутом берегу Днепра суетились щеголеватые столичные офицеры, торопились вестовые и курьеры. А в зале на втором этаже дома губернатора устраивались торжественные обеды, которые заканчивались балами в кафешантане гостиницы «Бристоль», где собирались приехавшие поближе к армии дамы полусвета и местные красавицы, не знающие вдруг недостатка в кавалерах. Много новых людей появлялось и в кругу губернатора. Тогда-то князь и познакомился с Агнией Андреевной и ее дочерью.

Князю было лет сорок, род его был малоизвестен. Сам он долгое время пытался приноровиться к веку, занимался промышленностью, а потом решил попытать счастья в политике, но особых успехов не имел. Человек неглупый, он видел и понимал, что происходит в стране, и постепенно склонялся к мысли уйти от дел. Неожиданная встреча с юной красавицей окончательно решила для него этот вопрос.