Франц Таурин - На Лене-реке

Вся площадка была заполнена ползущими бочками. Согнутые фигуры людей были едва видны, и издали вся картина напоминала копошащийся муравейник. Приглядевшись, Андрей стал различать лица работающих.

Весело пересмеиваясь с товарищами, катила бочку учетчица Надя. Светлые кудряшки выбились у нее из-под берета и, когда она нагибалась, почти касались бочки.

— Эй, девка, замараешь бочку кудрями, — крикнула Королева, обгоняя ее. Она катила бочку одна. В ее размашистых сильных движениях не чувствовалось никакого напряжения. Работала она словно играючи.

— Ты чего же одна тужишься? — спросил Сычев. — Где напарник?

— На что он мне, — ответила Королева, — под ногами путаться? — И, подкатив к штабелю бочку, сама рывком поставила ее на торец.

Таня работала в паре с заготовщицей Куржаковой. Тане все казалось, что они катят очень тихо, медленнее остальных, и она, стараясь ускорить движение бочки, сильнее нажимала на свой край, отчего бочка поворачивалась, меняя направление.

— Не горячись, Танюша, — успокаивала ее Куржакова, — тут горячка ни к чему. Силу рассчитать надо, чтобы весь день работа спорилась.

Андрей посмотрел на часы — было около одиннадцати. Он обернулся к барже и, сложив ладони рупором, громко крикнул:

— Перекур!

— …с дремотой, — донеслось с баржи.

Кругом захохотали.

Андрей и Сычев отошли в сторону и закурили. Высоко в воздухе перекликались гуси.

— Гусь пошел, — сказал Андрей, любуясь стройным полетом стаи.

— Прошел уж, Андрей Николаевич, — возразил Сычев. — это, видно, последние летят. Нынче рано перелет начался. Должно, ранняя зима будет. Птица холод чует…

— Не пришлось поохотиться в эту осень, — продолжал Сычев, — каждый год осенью недели на две на охоту уезжал, а тут видишь как — не до охоты, значит… Зато прошлой осенью, — оживился он, — мы с Василием, с мужем Татьяниным, славно поохотились. Где-то он теперь! Писем от него что-то давно нет.

Оба задумались.

— Пошли, Федор Иванович, работа не надет.

День, ясный с утра, к вечеру начал хмуриться.

Небо стало забрасывать мелкими курчавыми облачками, они надвигались с севера, подгоняемые порывами все усиливающегося ветра. Облака шли все кучнее, и северный край горизонта затянуло сплошной пеленой.

— Похоже, дождь будет, — сказала Королева, подкатив бочку.

— Нет, тут дождем не обойдется, — заметил Сычев, — снега жди, кума. Низовик подул.

Вскоре непогода разыгралась вовсю.

На недавно еще гладкой поверхности реки беспорядочно заметались взбудораженные волны. По верхушкам их заходили беляки. Огромную баржу начало покачивать, и плеск разбивающихся о борта валов прорезывался тревожным скрипом кнехтов.

Сразу густо повалил снег крупными сырыми хлопьями. Все усиливающийся ветер подхватывал их и словно со злостью швырял в лица людей. Большинство людей было одето по-летнему, но никто не прекратил работы, только шумливое оживление сменилось суровой сосредоточенностью и непрерывный поток бочек ускорил свое течение.

— Что будем делать, Федор Иванович? — обратился Андрей к Сычеву. — Перемерзнет народ… И оставлять незаконченной работу не хочется.

— Да… — неопределенно протянул Сычев, — конечно, не покончив, не годится. Конец — делу венец.

Обеспокоенный Андрей побежал на баржу. Но там и слышать не хотели о том, чтобы прекратить работу, не закончив выгрузки.

— Пока не кончим — не уйдем, — солидно заявил Федя Данилов. Он работал в бригаде Юсупова, не желая причислять себя к подросткам.

— Немного и осталось, Андрей Николаевич, — сказал Калугин, — не более как на полчаса.

Действительно, вскоре выгрузка была закончена.

— Замерзли? — спросил Перов у собравшихся в кучу девчат.

— Наоборот, разогрелись, Андрей Николаевич, — весело ответила Надя. Золотые ее кудряшки намокли и порыжели, а голубой берет стал темно-синим.

Обратно шли с песнями. У конторы пристани их ожидала колонна автомашин. Это было весьма кстати.

Андрей обрадовался и похвалил про себя начальника пристани. Но, увидев около головной машины Лугового, вспомнил, как тот незадолго до конца работы поднялся из трюма и быстрым шагом направился к пристани. Конечно, это он позаботился, чтобы вымокшие люди не мерзли в ожидании машин.

Навстречу им вышел начальник пристани.

— Сорвала погода работу, — сказал он Перову, — конечно, тут уж ничего не поделаешь, с таким грузом на мокрых трапах не работа.

— Почему не работа? — подчеркнуто весело ответил Андрей. — Выгрузку закончили.