Франц Таурин - На Лене-реке

— Был бы Василий дома, ты бы так легко не отделалась, — пошутила Таня, — ну и без него по рюмочке выпьем.

Когда уже сидели за столом, Таня продолжала начатый разговор.

— Ты знаешь, Оля, я начальников своих всегда уважала, мне повезло, начальники были толковые, а никогда не думала, что так трудно начальником быть. И только теперь поняла, каково временами Андрею Николаевичу было, и еще больше его уважать стала.

И Таня рассказала Ольге, как работали они на заводе в трудные военные годы.

И удивительное дело — о главном, сокровенном, волновавшем в этот вечер Ольгу, не было сказано ни одного слова, а тревожные мысли, одолевавшие ее, развеялись.

Уже начало смеркаться, когда Егорка вернулся в сторожку.

Дед Захар сидел на корточках перед раскрытой железной печуркой. Отблески пламени красноватыми бликами играли на белой рубахе и седой бороде старика, из зажатой в зубах трубки тянулась в печурку тоненькая голубая струйка дыма. Дед Захар повернул голову, оглядел несмело остановившегося на пороге Егорку и снова перевел взгляд на догорающее пламя.

— Где пропадал, орел? — спросил Максим.

Он развалился, закинув руки за голову, на широком топчане, общей постели деда и Егора. Прошедшую ночь они спали даже втроем, но было тесно. Один дядя Максим занял больше половины топчана.

Безошибочным детским чутьем Егорка определил, что, вопреки ожиданию, ругать за позднее возвращение его не будут, и повеселел.

Все-таки хороший этот дядя Максим. Сам все время веселый, и дед при нем не бранится.

Егорка спустился в землянку и, осторожно обойдя деда, уселся на низком широком чурбане у изголовья постели.

— Я, дядя Максим, сегодня с самого обеда с ними работал. Зарплату обещали платить. Двадцать рублей на день, больше деда получать буду, — похвастался Егорка.

— Везет таким, — в тон ему отозвался Максим и запросто хлопнул Егорку по плечу.

— Вы, дядя Максим, тоже заработать хотите? — спросил Егорка, польщенный товарищеским обращением.

— А что, свое место уступишь? — и Максим снова хлопнул Егорку по плечу.

— Нет, дядя Максим, я взаправду говорю, им рабочих надо. У них некомплект, — солидно выговорил Егорка услышанное и запомнившееся слово. — Который у них с рейкой ходит, он вчера ногу зашиб, его в город увезли.

— Ногу, говоришь, зашиб? — Максим даже приподнялся на локте. — Вот молодец! — и Егорка не понял: кто молодец — он или тот рабочий, который зашиб ногу. Но не это было важно. Главное, дядя Максим был доволен, и Егорка был очень рад, что его сообщение пришлось по душе гостю.

Утром Максим вместе с Егоркой прошли к палатке изыскателей.

— Мне бы с начальником потолковать, — сказал Максим щуплому вихрастому юноше, который в одних трусах, поеживаясь под острым утренним ветерком, старательно делал физзарядку.

— С начальником? — переспросил юноша в промежутке между двумя приседаниями. — Одну минутку.

Он быстро закончил упражнение, нырнул в палатку и через минуту снова появился уже в полосатых брюках и сиреневой майке с короткими рукавами.

— Я начальник, — сказал он Максиму.

— Слышал я, рабочая сила вам требуется… — начал Максим.

— Сила, конечно, не так уж большая нам требуется, — сказал юноша и сморщил нос, чтобы не улыбнуться, — всего рейку таскать. Но подсобный рабочий нам действительно нужен.

— Платить поденно будете или как?

— Можно и поденно, — согласился юноша. — А вы, собственно, кто такой?

— Городской я, — неопределенно ответил Максим и, чувствуя, что этого явно недостаточно, добавил: — С кирпичного завода, рабочий. В отпуску сейчас. У бакенщика живу, рыбалкой занимаюсь… Ежели подходящую зарплату положите, могу поработать.

Зарплата оказалась подходящей, и Максим, заручившись согласием отпустить его по первой просьбе, прослушал краткий инструктаж и приступил к работе.

В течение первого же дня новый рабочий не только освоился со своими обязанностями, но и сделал ряд немаловажных для себя наблюдений.

Прежде всего он установил, что его внезапное и, как он сам чувствовал, жидковато мотивированное появление на острове не вызвало ни у начальника, ни у остальных геодезистов никаких подозрений, напротив, все были очень рады счастливой случайности, устранившей помеху в работе.

Затем, с не меньшим удовлетворением, он обнаружил у всех работников группы свойственную молодости откровенную прямодушную доверчивость. В конце дня ему было поручено вычистить инструменты и приборы и убрать их в специально для них поставленную небольшую палатку. К великому удовольствию Максима оказалось, что инструменты ночью никем не охраняются, так же как и заполненные планшеты, которые отсылались в город один-два раза в неделю.