Раиса Белоглазова - Ритка

— Вернемся скорее к костру, холодно здесь… И вообще… Почему-то даже лесом не пахнет. Опавшими листьями, грибами. Как обычно осенью. Это, наверное, потому, что поздно уже?

Андрей повел ее другой дорогой, более короткой. Лес здесь был смешанный, густой, путь то и дело преграждали упавшие стволы, какие-то колдобины. Андрей помогал Ритке перебираться по ним, подавая крепкую твердую ладонь, придерживал за плечи, и тогда Ритка остро ощущала, какие они у нее тонкие и хрупкие.

Она чуть было не призналась в тех мыслях, которые овладели ею, когда она стояла на обрыве над городом. Уже начала:

— Буду работать, всю Сибирь пешком обойду, объеду…

Андрей переспросил:

— Сибирь? А я летом в Карпаты ездил.

Мать покупала ему туристическую путевку. В Карпаты… Ритка подавленно умолкла. А она-то со своей Сибирью!.. Город с другой стороны увидела и уже на седьмом небе. Господи, какая она еще дурочка!

Валерка и Томка от костра не отходили. Валерка уселся на мягкий от старости пень и бренчал на гитаре, Томка пристроилась возле огня на бревне, нахохлилась. При виде их вскочила, не скрывая недовольства:

— Подумаешь, уединились!.. Вы бы еще подольше там шатались!

Стало неприятно, объяснила ей:

— Я ушла одна, если ты помнишь.

— Дура ты, Томка, — миролюбиво заметил Андрей, опускаясь на бревно, с которого только что соскочила Томка. Белую они с Валеркой уже выпили, и теперь он потянулся к бутылке портвейна. Там еще оставалось немного. — Не мог же я позволить, чтобы человек заблудился? И потом, может быть, это мы нарочно создали вам условия?

Томка даже в лице сменилась, тонкогубый рот поджался, скулы обозначились острее. Костер горел ярко, хорошо освещая лица, зато на спины уже со всех сторон надвигалась темнота. Что сказать Андрею в ответ, Томка не нашлась, кольнула только взглядом и отодвинулась от него.

Валерка же хлопнулся с пня в сухую пожухлую траву, высоко задрал ноги в узких штанинах.

— Условия, ха-ха! Условия! — и добавил, поднимаясь:

— Я на чужих девушек не претендую.

«Чужих», — отметила про себя Ритка. Ну да, конечно! Андрей ведь Томкин… А ее, Ритку, приглашают для компании. Чтобы не ругалась Вера Семеновна, Томкина мать. Но Валерке она, Ритка, видимо, не очень-то по душе… Он как-то не находит, о чем с ней говорить. Вообще-то он неплохой парень, Валерка. Дурашливый только. Андрей сдержаннее. И умнее.

Пока добирались до трамвайной остановки, стемнело. И так похолодало, что стыло даже лицо. Трамвай шел сначала пустой, только на одном из сиденьев спал пьяный в телогрейке и зимней шапке. Потом народу набилось.

Сошли там же, на остановке «Книжный магазин». И обнаружили вдруг, что еще совсем рано, всего лишь начало восьмого, и что делать, чем заняться дальше — неизвестно. Андрей высказал вслух свою досаду:

— Черт! Мать как раз дома. Иногда она дежурит.

А моя опять будет ворчать, — виновато опустила голову Томка. — Дескать, день прогуляла, еще и вечером…

Валерка жил с родителями, семья у них была большая, ютились в двух комнатушках.

Ритка почувствовала, как обдало жаром лицо. Уж к себе-то она никак не могла пригласить.

Затянувшееся молчание опять нарушил первым Андрей:

— У кого сколько деньжат? Может, наскребем на киношку? Я поистратился на бутылки и закусь.

Деньги нашлись у Томки с Валеркой. Только-только на четыре билета. Хорошо, что было темно, а то Ритка вся горела от стыда: и от того, что не могла пригласить к себе и потому, что в кармане пальто перекатывался один-одинственный пятак на трамвай.

Кино ей не понравилось, какая-то муть из жизни шоферов. И все же было хорошо посидеть в тепле всем вместе. После кино еще побродили по улицам, потом Томка остановилась и сказала решительно:

— Ну, хватит! Пусть Валерка проводит Ритку. Мне пора домой.

— А мы можем и тебя проводить, — возразил Андрей. — Все вместе.

— Ну, знаешь… — начала было Томка, взяла Андрея за рукав и отвела в сторону. О чем они там говорили, неизвестно, однако Андрей вернулся совсем с другим настроением. Ритка почувствовала на плечах его ладони.

— Извини, Рита. Я, действительно, не смогу сегодня проводить тебя. Доедете вдвоем с Валеркой.

— Я могу и одна, — совершенно искренне сказала Ритка. — Не понимаю, о чем разговор.

— Некрасиво это, возразил Андрей, и эти его слова еще больше расположили к нему. Ритка добавила, что ей хочется поехать одной, подумать.

Валерка притворно вздохнул чуть ли не на всю улицу:

— Отвергаете мое общество? Ну, хорошо же! Так вам это не пройдет, — и рванул струны гитары.