Леньке сделалось стыдно. Он поднялся. И не знал, что теперь делать.
Рабочие похвалили его за смекалку и стали расходиться.
— Йодом руку-то надо, — посоветовал один.
Девушка взяла Леньку за локоть.
— Пойдемте к нам.
Ленька, не раздумывая, пошел.
Шли рядом. Девушка что-то говорила. Ленька не понимал что. Он не смотрел на нее.
Дома Тамара (так звали девушку) стала громко рассказывать, как все случилось.
Ее мать, очень толстая, еще молодая женщина с красивыми красными губами и родинкой на левом виске, равнодушно разглядывала Леньку и устало улыбалась. И говорила:
— Молодец, молодец!
Она как-то неприятно произносила это «молодец» — негромко, в нос, растягивая «е».
У Леньки отнялся язык (у него очень часто отнимался язык), и он ничего путного за весь вечер не сказал. Он молчал, глупо улыбался и никак не мог посмотреть в глаза ни матери, ни дочери. И все время старался устроить куда-нибудь свои большие руки. И еще старался не очень опускать голову — чтобы взгляд не получался исподлобья. Он имел привычку опускать голову.
Сели пить чай с малиновым вареньем.
Мать стала рассказывать дочери, какие она видела сегодня в магазине джемперы — красные, с голубой полоской. А на груди — белый рисунок.
Тамара слушала и маленькими глотками пила чай из цветастой чашки. Она раскраснелась и была очень красивой в эту минуту.
— А вы откуда сами? — спросила Леньку мать.
— Из-под Кемерова.
— О-о, — сказала мать и устало улыбнулась.
Тамара посмотрела на Леньку и сказала:
— Вы похожи на сибиряка.
Ленька ни с того ни с сего начал путано и длинно рассказывать про свое село. Он видел, что никому не интересно, но никак не мог замолчать — стыдно было признаться, что им неинтересно слушать.
— А где вы работаете? — перебила его мать.
— На авторемонтном, слесарем. — Ленька помолчал и еще добавил: — И учусь в техникуме, вечерами…
— О-о, — произнесла мать.
Тамара опять посмотрела на Леньку.
— А вот наша Тамарочка никак в институт не может устроиться, — сказала мать, закинув за голову толстые белые руки. Вынула из волос приколку, прихватила ее губами, поправила волосы. — Выдумали какие-то два года!.. Очень неразумное постановление. — Взяла изо рта приколку, воткнула в волосы и посмотрела на Леньку. — Как вы считаете?
Ленька пожал плечами.
— Не думал об этом.
— Сколько же вы получаете слесарем? — поинтересовалась мать.
— Когда как… Сто, сто двадцать. Бывает восемьдесят…
— Трудно учиться и работать?
Ленька опять пожал плечами.
— Ничего.
Мать помолчала. Потом зевнула, прикрыв ладошкой рот.
— Надо все-таки написать во Владимир, — обратилась она к дочери. — Отец он тебе или нет!.. Пусть хоть в педагогический устроит. А то опять год потеряем. Завтра же сядь и напиши.
Тамара ничего не ответила.
— Пейте чай-то. Вот печенье берите… — Мать пододвинула Леньке вазочку с печеньем, опять зевнула и поднялась. — Пойду спать. До свиданья.
— До свиданья, — сказал Ленька.
Мать ушла в другую комнату.
Ленька нагнул голову и занялся печеньем — этого момента он ждал и боялся.
— Вы стеснительный, — сказала Тамара и ободряюще улыбнулась.
Ленька поднял голову, серьезно посмотрел ей в глаза.
— Это пройдет, — сказал он и покраснел. — Пойдемте на улицу.
Тамара кивнула и непонятно засмеялась.
Вышли на улицу.
Ленька незаметно вздохнул: на улице было легче.
Шли куда-то вдоль высокого забора, через который тяжело свисали ветки кленов. Потом где-то сели — кажется, в сквере.
Было уже темно. И сыро. Пал туман.
Ленька молчал. Он с отчаянием думал, что ей, наверное, неинтересно с ним.
— Дождь будет, — сказал он негромко.
— Ну и что? — Тамара тоже говорила тихо.
Она была совсем близко. Ленька слышал, как она дышит.
— Неинтересно вам? — спросил он.
Вдруг — Ленька даже не понял сперва, что она хочет сделать, — вдруг она придвинулась к нему вплотную, взяла его голову в свои мягкие, ласковые руки (она могла взять ее и унести совсем, ибо Ленька моментально перестал что-либо соображать), наклонила и поцеловала в губы — крепко, больно, точно прижгла каленой железкой. Потом Ленька услышал удаляющиеся шаги по асфальту и голос из темноты, негромко:
— Приходи.
Ленька зажмурился и долго сидел так.
К себе в общежитие он шел спокойный. Медленно нес свое огромное счастье. Он все замечал вокруг: у забора под тусклым светом электрических лампочек вспыхивали холодные огоньки битой посуды… Перебегали через улицу кошки…
Читать дальше