Василь Быков - Избранные произведения в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

Они быстро шли ночным полем по неглубокому, чуть причерствевшему к утру снегу. Антон старательно шагал за идущим впереди всех чернобородым, которого сержант называл Салеем, и Зоська догадалась, что этот — ее землячок, из местных. Но рассчитывать на него не приходилось, она поняла, что здесь всем заправлял этот молодой сержант, к которому неизвестно как было подступиться. Впрочем, она получила возможность перевести дыхание, все-таки она избежала гибели, Антоновы планы рухнули, и Зоська с благодарностью вспомнила хозяина хутора, этого безропотного исполнителя воли жены, который не растерялся, спас хутор и Зоську. Но, странное дело, Зоська не ощущала в себе облегчения, скверные предчувствия продолжали ухватисто властвовать над ее сознанием.

Они все шли полем, мимо каких-то кустарников, сверху из темного неба падал невидимый в ночи редкий снежок, отдельными снежинками таявший на ее лице, и она совершенно не представляла, куда их ведут. Теперь, когда опасность слегка отвела свою занесенную над ней косу, Зоська все больше стала думать о том, что ей все-таки надо в Скидель. Все-таки задание оставалось в силе, и теперь вроде бы отпало то, что не давало возможности его выполнить. Об Антоне Зоська старалась не вспоминать даже, он перестал для нее существовать, и, хотя шагал в трех шагах впереди, он теперь был — ничто. Стремление окончательно освободиться от всего, что так позорно связалось с ним, и делать свое дело все настойчивее овладевало ею, и она не утерпела.

— Ребята, а куда вы нас ведете? — спросила она по возможности беззаботнее.

— Куда надо! — холодно бросил сержант, идущий последним в этой цепочке.

— Тут такое дело, — сказала, подумав, Зоська. — У меня задание.

— Какое задание?

— Ну… Я же не могу вам объяснить какое. Мне надо в сторону Скиделя.

— К немцам?

— Ну почему к немцам? — готова была обидеться Зоська. — У меня задание.

— У нас тоже задание, японский городовой! — недружелюбно парировал сержант. — А мы вон вожжаемся с вами, время тратим. Вот возьмем и шлепнем обоих к чертовой матери.

— За что? — оглянувшись, попыталась улыбнуться Зоська.

— За то! Война, задание, а они тут любовь крутят. Да мародерством занимаются по хуторам. А теперь — задание…

Нет, он был невыносим, этот молодой задавака, и заслуживал того, чтобы его хорошенько отчитать. Но теперь Зоська решила промолчать, черт с ним! Куда-то же в конце концов они их приведут, не будут же они днем тащиться среди снежного поля, значит, к утру где-то укроются. Действительно, было видно, что они торопились, сержант несколько раз тихо, но требовательно покрикивал на направляющего: «Салей, шире шаг!», и тот ускорял и без того весьма торопливый свой шаг. Зоська уже вспотела, но старалась не отстать от шагавшего перед ней Антона, который, нагнув голову, с оттопыренным на спине кожушком споро шел за передним. Там, в хате, когда она корчилась на полу со связанными руками, а он всевластно распоряжался ее судьбой, они были разделены неодолимой непримиримостью, и думалось, что помирит их разве что смерть. Но с появлением партизан положение их изменилось. Антону связали руки, но и ей вроде не развязали, оба они оказались под конвоем в этом ночном поле, судьбы обоих затянуло дымкой неопределенности, и эта неопределенность снова как бы объединила их обоих. Зоська подсознательно чувствовала все это, и это ее угнетало. Хуже всего, однако, что с ними почти не разговаривали, никто их ни о чем больше не спрашивал, и Зоська не знала, как все объяснить этим суровым малоразговорчивым людям. Она просто не находила, с чего начать.

Похоже, однако, что они держали путь в лес, который уже проступил поодаль в рассветных сумерках, — снова в сторону Немана, удаляясь от Скиделя. Зоська с тоскливой озабоченностью заметила это, но что она могла сделать? Ее вели как арестованную и даже не хотели объяснить — куда. Но все-таки она чувствовала, что с ней плохого не сделают. На ее стороне была правда, и, кажется, появился заступник, вот этот проворный толстячок Паша, который ее где-то видел.

Тем временем почти совсем рассвело — из серой тьмы выплыло такое же серое зимнее поле, — голая ровнядь с недалеким впереди леском. От этого леса в поле врезался неглубокий овражек с кустарником, завидев который Салей взял в сторону, и они стали приближаться к овражку. Шедшие сзади сержант с толстячком о чем-то тихо переговаривались, Зоська, отрываясь от своих переживаний, раза два вслушалась, но расслышать ничего не могла, а Антон вдруг дернул шеей и вроде споткнулся даже. Зоська придержала дыхание — похоже, сзади говорили о каком-то наступлении, и Антон с интересом спросил: