Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в одном томе [Компиляция, сетевое издание]

Он сказал: «Живя в комфорте —
Экономь, но не дури, —
И гляди не выкинь фортель —
С сухомятки не помри!

В этом чешском Будапеште —
Уж такие времена —
Может, скажут «пейте-ешьте»,
Ну а может — ни хрена!»

Ох, я в Венгрии на рынок
похожу,
На немецких на румынок
погляжу!
Демократки, уверяли
корешá,
Не берут с советских граждан
ни гроша!

«Буржуазная зараза
Все же ходит по пятам, —
Опасайся пуще глаза
Ты внебрачных связей там:

Там шпиёнки с крепким телом, —
Ты их в дверь — они в окно!
Говори, что с этим делом
Мы покончили давно.

Могут действовать они
не прямиком:
Шасть в купе — и притворится
мужиком, —
А сама наложит тола
под корсет…
Проверяй, какого пола
твой сосед!»

Тут давай его пытать я:
«Опасаюсь — маху дам, —
Как проверить? — лезть под платье —
Так схлопочешь по мордам!»

Но инструктор — парень дока,
Деловой — попробуй срежь!
И опять пошла морока
Про коварный зарубеж…

Популярно объясняю
для невежд:
Я к болгарам уезжаю —
в Будапешт.
«Если темы там возникнут —
сразу снять, —
Бить не нужно, а не вникнут —
разъяснять!»

Я ж по-ихнему — ни слова, —
Ни в дугу и ни в тýю!
Молот мне — так я любого
В своего перекую!

Но ведь я — не агитатор,
Я — потомственный кузнец…
Я к полякам в Улан-Батор
Не поеду, наконец!

Сплю с женой, а мне не спится:
«Дусь, а Дусь!
Может, я без заграницы обойдусь?
Я ж не ихнего замесу —
я сбегу,
Я на ихнем — ни бельмеса,
ни гугу!»

Дуся дремлет, как ребенок,
Накрутивши бигуди, —
Отвечает мне спросонок:
«Знаешь, Коля, — не зуди!

Что ты, Коля, больно робок —
Я с тобою разведусь! —
Двадцать лет живем бок о бок —
И все время: «Дуся, Дусь…»

Обещал, — забыл ты нешто?
ну хорош! —
Что клеенку с Бангладешта
привезешь.
Сбереги там пару рупий —
не бузи, —
Мне хоть чё — хоть чёрта в ступе —
привези!»

Я уснул, обняв супругу —
Дусю нежную мою, —
Снилось мне, что я кольчугу,
Щит и меч себе кую.

Там у них другие мерки, —
Не поймешь — съедят живьем, —
И всё снились мне венгерки
С бородами и с ружьем.

Снились Дусины клеенки
цвета беж
И нахальные шпиёнки
в Бангладеш…
Поживу я — воля Божья —
у румын, —
Говорят — они с Поволжья,
как и мы!

Вот же женские замашки! —
Провожала — стала петь.
Отутюжила рубашки —
Любо-дорого смотреть.

До свиданья, цех кузнечный,
Аж до гвоздика родной!
До свиданья, план мой встречный,
Перевыполненный мной!

Пили мы — мне спирт в аорту
проникал, —
Я весь путь к аэропорту
проикал.
К трапу я, а сзади в спину —
будто лай:
«На кого ж ты нас покинул,
Николай!»

Над Шере —
метьево
В ноябре
третьего —
Метеоусловия не те, —

Я стою встревоженный,
Бледный, но ухоженный,
На досмотр таможенный в хвосте.

Стоял сначала — чтоб не нарываться:
Ведь я спиртного лишку загрузил, —
А впереди шмонали уругвайца,
Который контрабанду провозил.

Крест на груди в густой шерсти, —
Толпа как хором ахнет:
«За ноги надо потрясти, —
Глядишь — чего и звякнет!»

И точно: ниже живота —
Смешно, да не до смеха —
Висели два литых креста
Пятнадцатого века.

Ох, как он
сетовал:
Где закон —
нету, мол!
Я могу, мол, опоздать на рейс!..
Но Христа распятого
В половине пятого
Не пустили в Буэнóс-Айрéс.

Мы все-таки мудреем год от года —
Распятья нам самим теперь нужны, —
Они — богатство нашего народа,
Хотя и — пережиток старины.

А раньше мы во все края —
И надо и не надо —
Дарили лики, жития,
В окладе, без оклада…
Из пыльных ящиков косясь
Безропотно, устало, —
Искусство древнее от нас,
Бывало, и — сплывало.

Доктор зуб
высверлил,
Хоть слезу
мистер лил,
Но таможник вынул из дупла,
Чуть поддев лопатою, —
Мраморную статую —
Целенькую, только без весла.

Общупали заморского барыгу,
Который подозрительно притих, —
И сразу же нашли в кармане фигу,
А в фиге — вместо косточки — триптих.