Александр Малышкин - Сочинения в двух томах. Том 2

И, рассказывая об этих событиях, Малышкин волновался, и у него блестели глаза и дрожали руки.

«— И я понял, — заключил он с убеждением, — что мы, русские, очень воинственный народ и никогда, ни при каких условиях не позволим никому, даже сильнейшему и свирепейшему врагу, захватить нашу землю. И потому что мы, самые трудолюбивые люди, сумели сами отвоевать свою свободу, свое достояние, свое государство, да, еще построить его так здорово (он с гордостью подчеркнул слово „здорово“), мы будем драться со всяким врагом так же здорово. Народ наш — носитель правды, а это безгранично объемное слово. Ни в одном языке нет такого слова, с таким огромным содержанием. А носитель правды непобедим. Мы и правдой живем хорошо, мы и дрались за эту правду хорошо и будем драться не на жизнь, а на смерть» ( Ф. Гладков «О литературе». М., 1955 г., стр. 206–207).

Роман впервые опубликован (без главы «Счастье») в журнале «Новый мир», 1937, №№ 10 и 11; 1938, № 1. Глава «Счастье» впервые опубликована в газете «Вечерняя Москва» от 27 и 28 октября 1933. Печатается по тексту книги: Ал. Малышкин «Люди из захолустья». «Советский писатель», М., 1938.

Завершив работу над повестью «Севастополь», Малышкин решает создать новое произведение на материале, взятом непосредственно из современной ему действительности. В одном из своих писем той поры он писал: «Думаю съездить пожить где-нибудь в колхозе или на „строй“ (хочу в Соликамск, на калийные промыслы). Это тема будущих вещей» (Центральный государственный архив литературы и искусства). В другом письме: «Сейчас жду денег и отправляюсь в путешествие в Донбасс и Магнитострой» ( там же ). Вместе с писателем Валентином Катаевым Малышкин длительное время (в 1931 и 1932 гг.) жил в Магнитогорске. Он не только наблюдал жизнь строительства, но и активно в ней участвовал: работал в местной газете, вместе с рейдовыми бригадами обследовал устройство общежитий, рядом с рабочими-строителями трудился на субботниках. В своей автобиографии Малышкин вспоминал: «В годы первой пятилетки пришлось много ездить, много видеть. Все в стране кипело, бурлило, строилось, перестраивалось. Несколько раз жил на Магнитострое, на Челябстрое, бывал на Днепрогэсе, на маневрах Красной Армии, объехал Беломорский канал…» («Рабочая Пенза», 1938, 2 февраля).

Обдумывая идейную сторону романа, Малышкин чрезвычайно много работал и над совершенствованием своего мировоззрения. В этом ему помогало постоянное общение с коллективом рабочих, инженеров, писателей, журналистов, общение с выдающимся деятелем Коммунистической партии М. И. Калининым. Л. М. Леонов, товарищ Малышкина по работе в редколлегии журнала «Новый мир», вспоминая впоследствии о своих встречах с Калининым, писал: «…И когда мы четверо, вся редколлегия в полном составе — Ставский, Малышкин, Гладков и я, — приходили к нему в Кремль, он живо интересовался журналом… Эти встречи по поводу журнала превращались обычно в живые дискуссии о литературе» («Литература и искусство», 1944, 1 апреля). Малышкин тщательно штудирует документы по истории Коммунистической партии Советского Союза, изучает труды В. И. Ленина. В его бумагах хранится немало выписок из этих трудов, конспектов, заметок. 1 ноября 1936 года он писал жене: «Я тоже сейчас впервые читаю систематически Ленина. Вот, например, XXI том его проглатывается, как роман, волнует, как личное. Ты достань этот том — это как раз дни перед Октябрем 1917 года… Здесь многое уясняется» (Архив Малышкина, Институт мировой литературы им. А. М. Горького). Об этом же сообщает в своей заметке корреспондент «Комсомольской правды»: «…На столе лежит рукопись… В упорнейшем труде рождается литературное произведение. Это так легко чувствуешь, сидя в лаборатории писателя… Для своей книги Малышкин… делает обширные выписки из постановлений партийных съездов и пленумов, он окружил себя серьезной химической литературой, ибо его главный герой химик» («Комсомольская правда», 1933, 28 марта).

Тщательное изучение теории социализма помогло писателю глубоко проникнуть в сущность главнейших, магистральных для того времени процессов жизни. Новый материал требовал нового подхода, новых художественных средств для полнокровного отображения. Приходилось отказываться от некоторых привычных канонов, устоявшихся представлений. В черновых рукописях романа «Люди из захолустья» содержатся записи размышлений Малышкина на эту тему: «Для советского художника, для советского писателя — я говорю о первом поколении — последние годы были годами сурового, безжалостного внутреннего пересмотра и самопроверки… Для художника неизбежна и коренная ломка некоторых прежних излюбленных его эстетических оценок. Миллионы рук по-новому переоборудуют родную землю, быт, воздух. Мечта человеческая обретает плановые и цифровые, вполне вещественные очертания, не теряя в то же время своей волнующей, зовущей, уводящей перспективы. И художник начинает видеть вещи иными глазами» (ИМЛИ).