Гурам Панджикидзе - Год активного солнца

Но усилия мои ни к чему не приводят.

А корабельные часы оглушительно и безжалостно отсчитывают мгновения, корабль несется, вспарывая плотный воздух.

Внезапно я заметил в стене крошечную щель, не больше булавочной головки. Надежда вновь вернулась ко мне. Может, хотя бы таким путем смогу я уйти отсюда, высвободиться из уз времени-пространства, заключенного внутри корабля?!

Но радость моя оказалась преждевременной. В эту крошечную щель не протиснуться даже волосу, не говоря уже о другом.

Отчаяние обрушилось на меня и, словно обвал, понесло меня в своем вихревом потоке.

Неожиданно сознание мое прояснилось. Я понял, что эта щель предназначена для душ, покидающих корабль. Решение мое бесповоротно: пусть тело мое навсегда останется в корабле, зато душа легко проскользнет в щель, покинет все времена-пространства и очутится в мире вне времени и пространства, где не слышно этого взрывающего перепонки монотонного тиканья часов.

Я просыпаюсь от ощущения холода.

Медленно открываю глаза.

И не сразу понимаю, где нахожусь.

Я в одежде лежу на постели и протираю глаза.

Наконец вырисовываются знакомые контуры гостиничного номера…

Постепенно я прихожу в себя.

В окне серый рассвет. Свет лампионов на улице померк под натиском нового дня.

Комната затуманена удушающим табачным дымом. Я задыхаюсь. Сердце бьется едва слышно, с перебоями.

Я с трудом поднимаюсь с постели и тащусь к окну.

Идет снег.

Красивые крупные снежинки весело и беспечно порхают в воздухе.

Я распахиваю окно настежь. Тугой, холодный воздух стремительно врывается в комнату так, словно вода прорвала постылую плотину. И все вокруг погружается в чистый, покалывающий голубой воздух.

Легкие вздохнули с облегчением, кровь веселее ринулась по жилам и стремительно обежала мое тело. Затуманенное сознание прояснилось.

Ночной кошмар исчез, растворился, оставив в душе лишь неясное чувство легкой горечи. Безотчетная радость переполнила меня, тело сделалось невесомым, как снежинки за окном.

А на улице снежит.

Снежит не переставая.

Перевод У. Рижинашвили.

Сололаки — район в Тбилиси.

Батоно — вежливая форма обращения.