Юрий Благов - Аншлаг [Рассказы о цирке]

А однажды зимой устроили представление на замерзшем пруду. Но народу набежало столько, что лед треснул…

Оба бросились спасать своих зрителей, и, к счастью, все обошлось без жертв.

Впрочем, одна жертва все-таки была.

Это — Цыган. В ледяной воде он пробыл дольше всех, тут же слег в больницу, а потом попросил Муху отвезти его на юг… Там, в наполовину разрушенной, но солнечной Ялте, Цыган прислонился к щербатому парапету набережной и сказал Мухе:

— Саша, я свое отгастролировал. Буду теперь отогреваться, сяду у моря да запою: «И осталась одна лишь гитара долгим вечером плакать со мной». А ты… — он положил руку на плечо атлета и сказал то, чего тот никак не ожидал услышать: — …Поезжай к Балясникову! Обещаешь?..

И вот сидит Морено в кабинете Балясникова. Начальник долго смотрит на него, а затем спрашивает:

— В каком году ты покинул цирк?

Атлет назвал год.

— М-да… — откинулся на спинку кресла начальник. — Немалый зигзаг у тебя получился! И неужели все из-за фамилии? Из-за Мухи? А?..

Морено промолчал.

— Впрочем, мы тоже без ошибок не обошлись, уж такое, видно, это дело — перестройка. — Балясников встал. — Вот что я тебе скажу… Знания твои и опыт нам нужны. Выбирай хороший город и поезжай работать инспектором манежа.

И атлет согласился.

Теперь Морено похож на капитана дальнего плавания. Впрочем, он действительно ведет цирковой корабль от пристани Пролог до пристани Финал.

А чтобы команда знала, с кем имеет дело, он все программы, расписания репетиций и прочее подписывает двойной фамилией — «Муха-Морено».

Братья Шутовы сидели в гримерной молча, и хотя работу закончили, переодеваться ни один из них не спешил.

Возле зеркала лежала газета, на которой директор красным карандашом обвел следующее место: «Жаль, что у коверных клоунов отсутствуют репризы на местные темы. Это, несомненно, противоречит традициям цирка! Артистам Шутовым следовало бы выйти в наш город и зорче всмотреться в его многообразную жизнь».

— Ну что же, — вздохнул старший Шутов, — переживем и это!

И начал было разгримировываться, но младший вскочил с места.

— Традиции! — закричал он. — Местная тема! Конечно, можно и так: я выйду, и ты спросишь, откуда я приехал? А я отвечу, что посетил все мировые столицы: был в Лондоне, Париже, Нью-Йорке и на Холодной горе.

— Это, если будем выступать в Харькове, — в тон брату продолжил партнер.

— Или за Самаркой.

— Это — если в Куйбышеве.

— Верно! Но родилась эта реприза, когда Куйбышев был еще Самарой.

— А может быть, тогда еще и Самары не было!

Оба кисло улыбнулись и замолчали.

Обычно клоунские пары подбираются по внешнему контрасту: один — большой, другой — маленький, один — толстый, другой — худой. А у Шутовых контраст «внутренний»: младший — непоседа, старший — увалень.

У младшего тысяча слов в минуту, а старший не поторопится и одного произнести. У них нет того, чтобы один играл, а другой ему подыгрывал. В их дуэте два клоуна, а не полтора.

— Или так, — продолжал после паузы младший, — ты меня обидишь, и я начну тебя проклинать: «Ах, чтоб ты пропал, ах, чтоб ты лопнул, ах, чтоб ты квартиру получил в…» — и назову самый отдаленный от центра микрорайон.

Снова наступила пауза. Клоуны начали озираться вокруг, пытаясь найти какой-нибудь предмет, за который можно было бы зацепиться. В гримерной валялись картонная колбаса, поллитровка с соской, нейлоновый таз, фанерный холодильник, собачья конура, помятый цилиндр с надписью «Уолл-стрит». Они думали, что какая-нибудь деталь давно отыгранного реквизита сможет приблизить их к отражению местной тематики. Но реквизит ничего не подсказал.

Тогда младший Шутов сорвал с себя парик, бросил его на столик и начал ниточкой снимать с носа красную нашлепку из гуммоза. Затем уставился в зеркало на свое полузагримированное лицо:

— Эх, окажись мы сейчас в Одессе — не искали бы местных тем! Там на каждом шагу репризы, только запоминай да выноси на манеж. Вот хотя бы такая сценка… Шофер чуть не сшиб женщину, она честит его на чем свет стоит, а он слушает-слушает и спокойно говорит: «Короче, мамаша, не мни лицо!»

— Или, — подхватил старший, — приезжает человек вечером в Одессу и не может понять, такси перед ним или не такси. А из машины уже спрашивают: «Вас интересуют шашечки или поехать?..»

— А затейник на туристском теплоходе вызывает и круг парочку и публично спрашивает: «Вы — муж и жена или не очень?..»