Александр Шевченко - Всюду жизнь

Разочарованная Сибирью, истосковавшаяся по Москве, она однажды предложила Косте вернуться домой, не дожидаясь конца командировки. Было это после работы, вечером. Костя брился, видно, куда-то собирался, хотя ей пока ничего не говорил.

Он выключил электрическую бритву и удивленно спросил:

— Что случилось? Ты так добивалась командировки!

— Мне здесь нечего делать. Я погибаю со скуки. Вокруг тысячи людей, но все они мне чужие.

— Это неважно. Командировочные деньги нам очень нужны. Мы хотели купить на них тебе демисезонное пальто.

— Не нужно мне ничего! Слушай, Костя, давай куда-нибудь пойдем, что ли, встряхнемся…

— Куда ты хочешь пойти?

— Куда глаза глядят. В кино, в кафе, в тайгу…

— Видишь ли, я договорился сегодня играть на бильярде, — Костя говорил неуверенно, неискренне, и Катя поняла, что он лжет.

— Каждый день бильярд! Обалдеть можно! Бессмысленная, глупая игра!

— Что ты! Игра замечательная! Но не для женщин, конечно, — улыбаясь, заметил Костя.

Подозрение Кати тут же подтвердилось: в открытое окно — они занимали комнату на первом этаже новой гостиницы — заглянул Кипарисов: значит, Костя с ним куда-то собирается. Кипарисов поднял руки в модных автомобильных перчатках-крагах — у него была собственная «Волга» — и, улыбаясь всем одутловатым лицом, весело проговорил:

— Катенька, Костинька — пламенный привет!

— А, Радька, дорогой, заходи, заходи! — позвал его обрадованный Костя.

Тот вошел, снял перчатки и церемонно раскланялся перед Катей, прищелкнул каблуками:

— Радий Кипарисов — сын собственных родителей!

У него была страсть к вычурным, глупым, бессмысленным словечкам, он, видно, считал их верхом остроумия.

— Сомневаюсь, — с издевкой ответила Катя. — У тебя слишком красивая фамилия, чтобы быть настоящей!

— Радик, ты очень кстати, — сказал Костя. — Катя как раз хотела рассеяться, куда-нибудь прокатиться.

— Так это же замечательно! Предлагаю прогулку на машине в наш районный центр, в ресторан «Комарик». Коньячок, деликатесы сибирской кухни, вокально-инструментальный ансамбль «Багульник» и прочие развлечения по расширенной программе!

С Костей Катя поехала бы в Усть-Ковду, но видеть весь вечер довольное, ухмыляющееся лицо Кипарисова, слушать его пошлости она не могла.

— Предоставляю эти удовольствия вам! — Катя оделась и хлопнула дверью.

Уходя из дому, она не знала, куда пойдет. Бесцельно брела по строящемуся городу и по дороге неожиданно для себя решила зайти к Федору в прорабскую. Скажет, что была на объекте, проходила мимо и заглянула к нему поболтать.

В тесной, полной табачного дыма прорабской оказалось много людей — начальники смен, бригадиры, рабочие. Сгрудившись вокруг стола с чертежами, за которым сидел Федор, все что-то горячо обсуждали.

Увидев Катю, Федор поднялся и удивленно спросил:

— Екатерина Аркадьевна… Ты ко мне?

— Да. Я вижу, ты занят, — неуверенно проговорила она, не зная, что же ей делать. — Может быть, мне подождать на улице, пока ты освободишься?

— Тебе долго придется ждать… Тут срочное дело… Ты посиди здесь…

— А я не помешаю вам?

— Нет, конечно! Секретов у нас никаких нет…

Кате и самой хотелось посмотреть на Федора в роли руководителя участка, и она пристроилась на скамейке рядом с Жанной.

Федор говорил собравшимся, что, по данным метеослужбы, в верховьях Студеной идут ливневые дожди. Количество выпавших осадков намного превысило многолетнюю норму. К тому же наступившая жара вызвала таяние громадных вечномерзлых таежных болот, которые питают притоки Студеной, пошли «черные воды». Все это привело к резкому подъему уровня воды в водохранилище, и он продолжает повышаться.

— За вчерашние сутки уровень воды в верхнем бьефе повысился на сорок сантиметров, — подтвердил слова Федора Тимофей.

Недостроенная плотина не рассчитана на такой небывалый летний паводок, продолжал Федор, поэтому принято решение ускоренными темпами наращивать ее высоту. Управление строительством дополнительно направило на плотину рабочих и машины. С завтрашнего дня вводится новый, уплотненный график работы.

Молодой парень с умным, интеллигентным лицом проговорил серьезно:

— Дело ясное, Федор Михайлович… Я собирался с понедельника в отпуск идти. Теперь вижу, обстановка такая, что отпуск мой придется отложить.

— Если можешь отложить, это будет очень хорошо, Степан. И поговори с нашими комсомольцами, — сказал Федор и обратился к начальнику смены Погожеву: — Как, по твоим данным, обстоит дело с фильтрацией воды через плотину?