Владимир Богомолов - Застава в степи

Но на нашей дороге как будто весь транспорт поломался. За тот час, который мы сидим с Генкой и Леопардом, ни один грузовик не прошел с тока на элеватор. Без причины такого не бывает. Вон с других токов, из других хозяйств идут же машины по грейдеру.

— Может, они все вывезли, — не очень уверенно размышляет Синицын. — А теперь от комбайнов к току подвозят.

— Может быть, — соглашаюсь я, чтобы не молчать и поддерживать разговор.

— А может, их перебросили на другие отделения, — продолжает Синицын.

— Может быть.

— А может, они устали и пока отдыхают?

— Может быть.

Генка начинает злиться.

— Что ты заладил одно и то же: «может быть» да «может быть».

— А что я тебе должен говорить «не может быть»?

Я вижу, что из нашей беседы ничего путного не получится. Ложусь в канаву, кладу голову на несчастный мешок и начинаю рассматривать звезды. Далекие и близкие, большие яркие и совсем крошечные бледные, они посылают к нам бледно-зеленый свет. И где-то среди них плывут наши ракетные корабли к Марсу, к Венере. Пока на них установлена только аппаратура и приборы. Но, может, когда мы подрастем, корабли уже повезут туда первых космонавтов. По моему твердому убеждению, главные начальники, которые подбирают космонавтов, поступают неправильно, что берут в свой засекреченный городок только уже готовых летчиков или готовых врачей и ученых. Туда надо принимать вот таких, как мы с Генкой. Впрочем, насчет Генки надо еще подумать. Если он боится один, даже с верным псом, остаться в ночной степи на час-другой, вряд ли из него выйдет настоящий космонавт…

В это время из черноты горячего неба к земле устремилась хвостатая комета. Отсюда она была похожа на бенгальскую свечку, которая разбрызгивает тысячи ослепительных искр. А вдруг это не комета, а космический корабль, запущенный с какой-то планеты? И что же я ничего не загадал? Светка говорит, если увидишь комету и что-нибудь загадаешь, твое желание обязательно исполнится. Я тут же загадал на будущее: поймаем мы вора или нет? В общем, эта примета — ерунда на постном масле. Как будто все зависит от кометы. Все зависит от нас самих.

— Слушай, Сенька, ты видал комету?

— Ну, видел.

— Ты загадал что-нибудь?

— Нет, а ты?

Генка ложится на мешок с другого конца и тоже, глядя на небо, мечтательно произносит:

— Только я подумал: придет жулик или не придет, как вижу светлое-светлое пятно. Я сразу догадался — комета! Значит, придет. А вдруг он не один, а, их двое или трое?

— Ну и что же?

— Поймают нас…

Нет, Генку никак нельзя записывать в космонавты… А может, он прикидывается, меня испытывает? Что меня испытывать, я же не побоялся остаться один. Ну, не то что бы один, а с собакой. Была бы веревка, я привязал бы ищейку к стойке моста и пусть она грызет от злости бревно.

— Мы же спрячемся, — во второй раз объясняю я Генке. — И потом не они нас ловят, а мы их.

— Вот завтра будет разговору, — загорается Синицын. — Может, про нас еще и в газету напишут.

— Может быть.

— А может, еще и по радио в «Пионерской зорьке» расскажут.

— Может быть.

— Опять ты заладил свое «может быть». Не хочешь разговаривать, так и скажи честно.

Но что я мог сказать ему честно или нечестно? Ничего. И поэтому я принял, на мой взгляд, самое верное решение — молчать. Хорошо в степи ночью на траве. Смотреть в бездну неба, слушать звонкую разноголосицу кузнечиков, шорох пробегающих сусликов. Но это хорошо, когда все хорошо, а не тогда, когда с минуты на минуту могут появиться жулики, которые спрятали мешок.

Мы их все равно дождемся и увидим. Они нас не увидят, а мы их непременно увидим.

Рядом беспокойно заворочался пес. Может, он почувствовал тех, кого мы ждем? Вдруг он сейчас залает?

— Генка, зажми собаке рот, — прошептал я. Синицын взял собачью морду рукой и спросил:

— Идут?

Леопард завертел головой. Где-то далеко на дороге заскрипели тележные колеса, донеслось глухое шлепанье копыт лошади по пыльной колее. Мы подползли к краю канавы и посмотрели на дорогу. В темноте был виден человек, идущий рядом с подводой. Время от времени человек включал карманный фонарик, и его желтый свет слабым лучом освещал обочину дороги. Значит, он что-то ищет. Только бы собака нас не выдала. Генка ласковыми словами уговаривает ее набраться терпения и молчать, как рыба.

— Зря мы не спрятали мешок, — пожалел Генка, когда мы залезли под мост. — Теперь он его найдет.

— Пусть, — сказал я. — Только бы увидать этого вора.