Альберт Лиханов - Встречи

Не случайна эта книжка в творчестве А. Устюгова еще и потому, что она явилась как бы трамплином к самой его популярной приключенческой повести, выдержавшей три издания, — «Последний патрон». Я объездил почти всю Кировскую область, бывал во многих десятках районных, сельских и школьных библиотек и знаю, насколько эта повесть популярна среди детей. Известно, как любят читать о войне мальчишки, а «Последний патрон» — не просто о войне, а о подвигах их ровесников. Отважны и находчивы герои этой повести Василь и Леша. В какие невероятные ситуации только они не попадают! Сюжет закручен мастерски, от его стремительности захватывает дух. И, конечно, главенствующую роль здесь играет тот самый «господин случай», который властвует в приключенческой литературе.

А за всей этой занимательностью стоит умение автора на примере отважных мальчишек показать юным читателям всенародность борьбы с фашизмом, показать суть подвига во имя Родины, атмосферу советского героизма и его закономерность. Об этом говорят многочисленные письма, среди которых немало коллективных. Вот, например, как восприняли «Последний патрон» воспитанники интерната из села Большой Туманур Тужинского района Кировской области:

«Какие хорошие были эти мальчишки! Нам понравилась находчивость, смелость, любовь к Родине у Алеши и Василя. Они были настоящие товарищи. Такие маленькие внесли свою частицу в разгром фашистов, чтобы нам теперь хорошо жилось. Нам хочется быть достойными этих ребят».

Эта военная повесть для детей позволила А. Устюгову вплотную приблизиться к своей самой зрелой книге, тема которой не давала ему покоя еще в далеком сорок пятом. Материал отлежался, настало время писать о войне по большому счету, не отдавая дань приключениям.

Война осталась далеко в прошлом, и это помогло автору взять верный тон в ее изображении. Ни показного пафоса, ни ложной патетики — мужественная сдержанность, вот что определило успех повести «Две недели в пятой роте». А знания изображаемого Устюгову было не занимать. Небольшая по размерам, повесть отличается углубленным психологическим анализом, умением автора через мельчайшие конкретные детали раскрыть внутренний мир рядового бойца. Это та самая психологическая проза, которая характерна для военных повестей Г. Бакланова, В. Быкова и других. Я вовсе не хочу сказать, что А. Устюгов сделал какое-то открытие в военной прозе, но, пропустив материал через свое сердце, он написал добротную и честную книгу.

Вот уж где нет общих мест! Автор показывает войну глазами ее участника. Это не просто дневник, а — исповедь солдата. Простыми и бесхитростными словами он передает ощущение военной страды с ее трудностями и страданиями. Все это поддержано глубоким подтекстом. Вот, например, рассказчик обращает внимание на то, что рота идет и идет по втоптанной в снег колючей проволоке, и неожиданно до его сознания доходит: так вот какая мощная линия обороны была тут у немцев! Всего одна деталь, а для нас, читателей, целая картина (артподготовка, бомбежка, штурм, смерть сотен наступающих бойцов и т. д.) и естественная гордость: вот и здесь, под Ленинградом, в январе сорок четвертого пришел праздник на нашу улицу, и никакая самая глубочайшая оборона не могла сдержать натиска наших дивизий!

Этот подтекст, несмотря на лаконизм и сдержанность стиля, наполняет повесть ощущением героического.

Как подчас случается с поднимающимися над привычной обыденностью книгами, судьба повести «Две недели в пятой роте» была сложной. Но после того, как один из наших самых популярных журналов — «Уральский следопыт» предоставил ей свои страницы, она была напечатана в книге и сейчас, изданная массовым тиражом, дошла до широкого читателя.

Много добрых слов я слышал в ее адрес. Сошлюсь только на мнение великолепного писателя Иосифа Дика, хлебнувшего на фронте горя побольше иных, что позволяет ему в описании войны отличить правду от приблизительности. При мне, в сентябре 1977 года, в Доме творчества в Гаграх, прочитав «Две недели в пятой роте» и «Последний патрон», Иосиф Дик высказал писателю Анатолию Устюгову свою признательность и закрепил это автографом на своей книге:

Зная Устюгова более тридцати лет, я могу присоединиться к этой шутливой аттестации. Многие и не подозревают, что за его замкнутостью и стеснительностью скрывается искрящееся остроумие: в тесном кругу, а тем более с глазу на глаз — он интереснейший рассказчик.