Александр Авдеенко - В поте лица своего

— О чем ты говоришь? Какая яма? Какая зависть? Да и кому завидовать — дутому победителю?

— До чего же ты резок…

Влас Кузьмич высоким, визгливым голосом закричал:

— Мой внук имеет право стоять за правду! Я ему это свое право передал! Да он и сам уже заработал его. Сашка работал в поте лица своего и победил любимчиков Тестова! Вот какой он, твой непутевый сын. Гордиться им надо, а ты его клюешь!

— Хорошо, — Татьяна Власьевна не сдавалась, — в производственных делах я могу ошибаться, но в личных…

— О чем ты говоришь? — с досадой воскликнул Саша. — Меня она называла любимым, а с другим… куролесила, мягко говоря…

— Не может быть! Это клевета. И ты поверил?

— Как же не поверить, если она сама призналась… Теперь тебе понятно, почему я вдруг сорвался и уехал в отпуск?

Влас Кузьмич отодвинул от себя отремонтированный утюг, собрал отвертки, шурупы, провода, кусачки, поднялся и, шаркая шлепанцами, пошел к себе. На пороге остановился, молча насмешливо посмотрел на дочь и закрыл за собой дверь.

Саша закурил новую сигарету и сказал:

— Мама, ты несправедлива и ко мне и к себе. Ты со всеми добра, хочешь угождать всем. Тебе нравится Полубояров, но ты из-за меня боишься выйти за него замуж. Как же, требуется благословение взрослого сына!.. Не требуется! Теперь о моем выступлении. Разве человек не должен отстаивать свои убеждения, свое достоинство? Разве он не имеет права на возмущение, столкнувшись с несправедливостью?

Татьяна Власьевна не перебивает сына.

— Ты хочешь, чтобы я помирился с Клавой? — продолжал Саша. — Но я с ней не ссорился. Она отвернулась от меня, обидела меня. Тебе бы радоваться, а ты… Вспомни, как ты возмущалась, когда Клава начала таскать меня по ресторанам, вечеринкам и танцулькам. Вспомни, как уговаривала: «Не пара тебе Клава». Я, дурак, тогда не соглашался с тобой. А теперь, когда понял, что собою представляет Клава, когда я встретил хорошую девушку, ты всполошилась, считаешь, что я поступаю бесчестно. Я, мама, люблю другую, люблю Валю. Вот все, что я могу сейчас тебе сказать…

У Татьяны Власьевны нет ни слов, ни сил возражать. Глаза полны слез.

Саша вышел из комнаты, спустился вниз. Вывел машину из гаража и поехал к гостинице. Помнил, все время помнил, что договорился с Валей встретиться на заре!..

Вали на условленном месте не оказалось. Подождав минут пять, поднялся на четвертый этаж. Дверь номера 77 была раскрыта, и он увидел Валю в простеньком ситцевом сарафане, с шелковой косынкой на плечах, причесана, свежа.

— Доброе утро.

— Здравствуйте. — Она пытливо вглядывалась в Сашу. — Что с вами? Почему вы такой? Будто возмужали лет на десять.

— Постарел, значит. Было отчего. Всю ночь с матерью разговаривал. До сих пор сам не свой. Руки дрожат.

— О чем у вас с матерью был разговор? Впрочем, извините, я не должна была спрашивать.

— Про жизнь говорили… Так мы поедем или не поедем в горы? Говорите прямо — да или нет!

Она засмеялась, пошла следом за ним.

…Промелькнули многоэтажные дома окраины, началась степь — неоглядная, росистая, освещенная первыми лучами солнца, в хлебах и травах, рассеченная асфальтовой дорогой. Они долго молчали. Наконец Валя спросила:

— Вчера вы хотели рассказать о себе… Что, расхотелось?

— Хотел. И хочу. Там, на озере, у костра, все расскажу… А сейчас… Сейчас надо песни петь или стихи читать.

— Прочтите что-нибудь… Лермонтова помните?.. «Зови надежду — сновиденьем, неправду — истиной зови, не верь хвалам и увереньям, но верь, о, верь моей любви!..»

Саша, не ведая, что летит в пропасть, подхватил:

— «Такой любви нельзя не верить. Мой взор не скроет ничего: с тобою грех мне лицемерить, ты слишком ангел для того»…

Валя с любопытством смотрела на него. Нет, он нисколько не смущен. По-видимому, забыл, что когда-то написал эти лермонтовские стихи на своей фотографии, подаренной Клаве…

Въехали на каменистый горб дороги и остановились. Отсюда хорошо было видно громадное озеро, раскинувшееся у подножья темных лесистых гор, освещенное утренним солнцем. Валя достала из сумки пачку фотографий, положила их на колени Саше.

— Вчера ночью я имела удовольствие познакомиться с Клавдией Шорниковой. Она забыла у меня в номере вот это. Передайте ей, пожалуйста.

Саша быстро поднял глаза на Валю и сейчас же снова опустил их.

— Вас удивляет, — сказала она, — почему я после встречи с нею поехала с вами? А почему бы не поехать? Я не из трусливых. И мне интересно наблюдать людей. Я уже говорила вам об этом вчера.