Екатерина Михеева - Трудная любовь

— Ишь, опять начинает, — молодо улыбнулся Иван Петрович и предложил, поднимаясь с крыльца: — Пойдемте на пруд, он там в кустах. Кстати искупаемся. Пусть нас поищут.

Началось все с новогодней вечеринки, где Лиза впервые увидела Михаила Буркова, сварщика ферросплавного завода. Этот парень с дерзкими зеленоватыми глазами и добродушной улыбкой сразу вошел в ее жизнь.

Сперва они просто норовили почаще встречаться. А в сентябре, когда в городском саду под ногами начинала уже шуршать осень, они сказали друг другу:

— Я люблю тебя…

В тот день, прощаясь у подъезда женского общежития, Михаил удержал Лизу за плечи и заглянул в ее огромные, расширенные счастьем зрачки.

— Если ты не против, скоро мне должны дать комнату, и мы поженимся.

Лиза молча кивнула и стала теребить пуговицу его драпового пальто. Все получилось у них совсем не так, как пишут в книгах. Не было ни звезд, ни луны, ни соловья, и даже моросил мелкий дождь, но он не уменьшал полноты счастья.

Девушка тихо засмеялась.

— Ну вот и оторвала, — в ее маленькой руке, затянутой бежевой перчаткой, кусочком антрацита поблескивала пуговица. — Спрячь в карман. Когда получим комнату, пришью, — она чмокнула его в холодную щеку и убежала.

Потекли дни один ярче другого. И хотя стояла дождливая погода, Лизе казалось, что вокруг все залито весенним теплом и светом. На свадьбу Лиза решила пригласить всех друзей и знакомых.

Они с Михаилом подсчитали свои сбережения: на первый случай можно приобрести хороший диван, кровать, стол.

Все свободное время Лиза бегала по магазинам, покупала необходимое белье, занавески, посуду. Михаил деятельно помогал Лизе. Она, занятая приятными хлопотами, не замечала его молчаливой сосредоточенности.

За несколько дней до ноябрьских праздников они получили в новом доме однокомнатную квартиру и весь выходной провозились на новом месте, как пара домовитых грачей на новом гнездовье.

Лиза несколько раз заставляла Михаила передвигать мебель, чтоб в комнате было уютнее. Наконец все расставлено, повешены тюлевые занавески, небольшой коврик над кроватью. Квартира блестела чистотой. Лиза была довольна.

Но перекладывая белье Михаила из чемодана в ящик шифоньера, она неожиданно наткнулась на фотографию молодой женщины с лаконичной надписью: «Анна, осень пятьдесят четвертого».

— Какая красивая! Кто это?

Михаил взял из рук Лизы фотографию и тщательно порвал ее на мелкие кусочки. На его переносье появилась глубокая складка. Он усадил Лизу рядом с собой на диван, взял ее руки и до боли сжал пальцы.

— Я давно хотел тебе сказать…

— Что же ты хотел мне сказать? — поспешно переспросила Лиза, стараясь поймать его взгляд.

— У меня есть жена.

— Жена?! — Лиза растерянно мигнула, высвободила побелевшие пальцы и бессознательно подула на них. — Почему же ты раньше молчал?

— Я не виноват… Я не живу с ней… — сбивчиво объяснил Михаил, пытаясь обнять ее, но Лиза оттолкнула его.

— Уйди, оставь меня одну. Я не хочу тебя сейчас видеть…

Долго сидела она на диване среди разбросанного белья и, комкая в руках диванную подушку, которую вышивала в подарок Михаилу, вытирала ею слезы.

Что делать? Ну что же ей делать? Взять и уйти? Теперь ничего уж не поправишь, да она и не хотела, чтоб было как-то иначе. Неужели он хотел обмануть? Вот почему и не говорил о регистрации… Зря она поспешила; может, все-таки уйти?

Михаил вернулся, когда совсем стемнело. Он остановился в дверях. С его мокрого пальто на чистый блестящий пол капала вода. На месте пуговицы, которую оторвала тогда Лиза, торчали нитки.

«Надо пришить», — подумала Лиза, и ей стало невыносимо жалко себя и Михаила.

Михаил прямо в пальто опустился на край дивана.

— Я не могу так, слышишь? — его потемневшие глаза потеряли свое обычное дерзкое выражение. — Если ты уйдешь… — Он бросил на пол мокрую фуражку и стукнул себя в грудь. — Ругай, бей меня, только не молчи! Я люблю тебя, слышишь: люблю. — Он целовал ее мокрые глаза, губы и беспрестанно повторял: — Люблю.

Лиза проплакала всю ночь: нескладно начинается у них жизнь, и посоветоваться не с кем, нет ни матери, ни отца, а с подругами — совестно. Теперь на нее, наверное, все будут пальцем указывать. Какая она несчастная!

Утром, собираясь на смену, Михаил спросил:

— Как будет, Лиза? — за ночь лицо его посерело, осунулось, от крупного прямого носа к губам протянулись две свежие морщинки.