Ярослав Голованов - Марсианин - Цандер. Опыт биографии

Сказать о Цандере, что он ничем не выделялся среди своих одногодков, нельзя. Но талант его никому не бросался в глаза. Этот талант был замаскирован оболочкой внешней ординарности, и сам он не предпринимал никаких попыток как-либо о таланте своем заявить, как-то публично самовыразиться.

Вернувшись из института и наскоро перекусив, Фридель нырял в свою комнату. «В его комнате, — вспоминает сестра Маргарета, — высились горы книг, на письменном столе множество тетрадей и записок с рисунками и расчетами, на полках бутылки и реторты для химических опытов».

Изучение вопроса, чем же занимался Цандер в эти рижские студенческие годы, каковы основные темы его домашних исследований, приводят к мысли, что характер и масштабы их изменились. Мальчик ставил опыты и мастерил приборы. Юноша задумывается над явлениями.

Идея перелета на другие планеты постоянно сияет перед его мысленным взором подобно многогранному алмазу и дробится в этих гранях на маленькие частные задачи. Он выбирает из них математически и технически доступные ему и пытается решить. Во всех рижских научных изысканиях Цандера-студента почти нет вопросов, которые так или иначе не были бы связаны с проблемой межпланетных перелетов.

Исключением из этого правила могут показаться на первый взгляд метеорологические увлечения Фриделя. Очевидно, под влиянием лекций известного метеоролога профессора Рудольфа Мейера Цандер в 1908 году увлекается метеорологией, всячески стараясь по возможности математизировать ее. Понимая, сколь многочисленны факторы, определяющие климатические условия, он все-таки пытается численно обосновать свой метод «графического предопределителя погоды» и летом 1908 года ставит точку на последней, 184-й странице своей рукописи «Возможность изменения погоды силами людей».

К. Э. Циолковский писал: «Многие думают, что я хлопочусь о ракете и забочусь о ее судьбе из-за самой ракеты. Это было бы грубейшей ошибкой. Ракета для меня только способ, только метод проникновения в глубину космоса, но отнюдь не самоцель… Не спорю, очень важно иметь ракетные корабли, ибо они помогут человечеству расселиться по мировому пространству. И ради этого расселения в космосе я и хлопочу. Будет иной способ передвижения в космосе — приму и его… Вся суть — в переселении с Земли и в заселении космоса».

Цандер рассуждает точно так же. Только конечная цель у него другая. Циолковский несравненно меньше пишет об освоении других планет, чем о существовании в космическом пространстве в своих «эфирных поселениях». У Цандера, наоборот, очень редко можно встретить упоминание об орбитальных станциях, о крохотных рукотворных небесных телах, которыми человек заполнит околосолнечное пространство. Его цель — достичь иных миров. Он хочет расселить человечество не в безопорном космосе, а на тверди реально существующих планет сначала Солнечной системы, а затем и других звезд. А как это сделать — дело техники. И для него тоже ракета не цель, а средство. Вслед за Циолковским и он может повторить: «Будет иной способ передвижения в космосе — приму и его…»

Никакого «иного способа передвижения в космосе» Цандер не видит и никаких попыток отыскать его, к счастью, не предпринимает. Но ведь не весь путь, который лежит между разными мирами, проходит в космических безднах. Исчезающе крохотный, но чрезвычайно важный отрезок этого пути находится в атмосфере Земли и в газовом окружении того мира, куда стремятся межпланетные путешественники. Пусть размеры его ничтожны в сравнении с пространством всей экспедиции, и все-таки этот участок, скажем, в земной атмосфере преодолеть в некотором смысле несравненно труднее, чем миллионы километров черной безвоздушной пустоты, — это Цандер хорошо понимает. Но что такое метеорология, как не наука о строении и движении атмосферы в первую очередь? Научиться управлять погодой — значит научиться создавать наиболее благоприятные условия на самом старте межпланетного корабля. Вот почему он так внимательно конспектирует лекции профессора Мейера. Вот почему ставит метеорологию в один ряд с другими своими межпланетными заботами. Через несколько лет, вспоминая студенческие годы в Риге, он запишет: «Из библиотеки я постоянно брал научные книги, постоянно думал о применении выученного к перелетам на другие планеты. В течение 9 лет пребывания в высшем учебном заведении я читал книги в области авиации, метеорологии (подчеркнуто мной. — Я. Г .), астрономии, математики и др. для того, чтобы более или менее систематически подготовить возможность работам в области межпланетных сообщений».