Виктор Астафьев - Голубое поле под голубыми небесами

Ну, не гады, а?! Как вот с ними дружбу водить? Сотрудничать? Торговать? Соревноваться?

С кострой, правда, честно все было, не происк и не обман. Бельгийские строители прессуют из костры самый современный стеновой материал. Внутренние стенки в домах, состряпанные из льняных отходов, охотно пропускают тепло и туго — звуки. Легки они и крепки. Кроме того, стены из костры, отливающие желтой гладью и усыпанные серебром костряных искр, не требуют обоев и украшений — красивы сами по себе.

Бельгийские строители не секретничали, предложили выгодный контракт: построить ближе к сырью, стало быть, к кудельным фабрикам, экспериментальный цех по переработке льняных отходов и научить наших специалистов делать стеновой материал. Наши строители — фигу им, мол, сами с усами! — подключили два НИИ, вуз да еще три крупных объединения, создали лаборатории, полигоны, отделы и подотделы, парторганизацию, профсоюз, создали и первичную комсомольскую организацию, роту охраны наняли, плакаты и диаграммы о будущих достижениях нарисовали, стенды оформили и взялись за дело.

Целый комбинат в поту трудился, осваивал новую продукцию, и будто бы даже красивые стены в новые дома вставили. Но стены скоро обвалились, рассыпались, строительный эксперимент, взявший широкий размах, был приостановлен.

Перед отъездом с Вологодчины я видел снова утопающие в грязных сугробах отходов кудельные фабрики, да закрываются и эти фабрики одна за одной. Сеять и убирать лен во глубине России больше некому. Крестьянский народ поумирал или покинул деревню; городскому населению управляться с трудоемкой сельхозкультурой накладно, успеть бы до морозов картошку выкопать и овощь хоть кой-какую кое-как выдергать.

«Наш скорбный труд не пропадет…» — давно еще сказано. И в самую точку.

Поехали вологодские знакомцы на корабле по разным морям и странам. Из Одессы ушли, в Риге пристали. За двадцать дней Европу обогнули! Круиз называется. И навидались они за этот круиз такого, что несколько воскресений приходили к нам домой и вспоминали про свое путешествие. Ну и подарочки маленькие, но приятные сердцу, преподнесли, обновы всякие показали. Мне очень понравилась рубаха на моем знакомом — черная кокетка, под нею болотного цвета квадратные пятна. Все в меру, все радует, а не угнетает глаз — руками делана легонькая рубаха, летняя, и не искрит, значит, кроме всего прочего, пошита не из искусственного материала, скорей всего из хлопка какого-нибудь заморского, может, даже арабского.

Почему-то нам хотелось утвердиться, что именно из арабского или, в крайности, из персидского хлопка эта красивая рубаха сотворена. Задрали мы рубаху на интеллигентно наливающемся пузце знакомого. Пуп на пузце, впрочем, был завязан вкось, и даже не завязан, а ровно бы завинчен на сорванную резьбу и и отличие от нынешних, по науке возделанных пупов, был слишком выразителен. «Я наши вохтюгские пупы хоть в бане, хоть на пляже узнаю, — пояснил наш гость. — Долгое время в родилке у нас Ефимья Хрящева работала, спиртиком грелась и пуп как присадит человеку — не оторвешь!»

Шаримся мы по рубахе, разглядываем знаки и надписи на этикетках и ленточках, много их — надо ж как-то продукцию сбывать, вот и расписывают. Реклама!

В подол рубахи уголочком вшита белая этикетка. На этикетке когтистая птица отштампована, значки, слова «Италиано — Милане», ниже еще несколько значков и слов, в конце — «фолекда». Давай мы дальше смотреть, под нагрудным карманом, за воротом — везде когтистая птица и опять значки «Италиано — Милане», и опять «фолекда».

Сели. Выпили. Думаем. Знакомый вспотел от напряжения. Клянется никакой подделки! Не вставлял он этикетки в рубаху, как современные стиляги — для обмана народа и приманивания девок. В годах уже, на солидной должности, лекции по атеизму читает, в свободное время «заметки натуралиста» в «Красный Север» пишет, про кротов, воробьев и о всякой живности. Он, может, в писатели выйдет и, как все вологодские ребята-писатели, за сохранение жизни и за правду станет бороться. И чтоб врал? Пусть беден, да честен, и рубаху эту, так ее и переэтак, в Италии он купил, на Апеннинском полуострове, и даже не с рук, в магазине купил, на последние туристские гроши!..

Едва мы успокоили человека. Скоро и загадка разрешилась. С трудом, но отыскали мы в Вологде человека, мерекающего по-итальянски, и он растолковал нам загадочное слово — сия рубаха сделана из высокосортного вологодского льна.