Алексей Шубин - Доктор Великанов размышляет и действует

Доктору Великанову отчего-то стало тоскливо.

— Надо бы нам раньше проехать, — говорила между тем Ульяна Ивановна. — Никакой возможности теперь ехать нет — вон что делают!..

Вдоль шоссе на бреющем полете, ревя и звеня моторами, шло несколько десятков немецких самолетов.

Доктор, занявший наблюдательный пункт на опушке, увидел, как далеко в поле поднялась и поползла тяжелая коричневая пыль, затем донеслись лязг, гул и звон.

— Танки идут, Ульяна Ивановна, — сказал он.

— Возвращаются, значит. Сделали свое дело и домой идут.

— Что-то не то, Ульяна Ивановна, — тревожно проговорил доктор.

— А что?

— Это немцы, Ульяна Ивановна!

Приземистые, окрашенные в серую краску, с черными крестами под орудийными башнями, немецкие танки быстро неслись вдоль шоссе.

— Неужто немцы, Арсений Васильевич? — срывающимся голосом переспросила Ульяна Ивановна…

— Они. В этом не может быть никакого сомнения…

— А наши где?

Страшная истина уже была понята и оценена доктором.

— Наши, Ульяна Ивановна, с боем отходят в восточном направлении. Слышите, как удаляется стрельба?

— Что же теперь с нами будет?

Над этим вопросом думал и сам доктор Великанов, но ответа на него не находил. Он сказал Ульяне Ивановне:

— Что будет — этого я не знаю, но это в значительной мере определяется тем, что будем делать мы сами.

Рассуждать и раздумывать было некогда. За немецкими танками по дороге двигались тяжелые темно-серые грузовики, — можно было даже различить неуклюжие, угловатые каски немецких пехотинцев. Одна из машин остановилась на шоссе, около небольшого моста. Спрыгнувшая с нее группа автоматчиков прошла по опушке леса, к счастью, не заметив наших путников.

Автоматчики вскоре ушли, но их близость встревожила доктора Великанова.

— Ульяна Ивановна, — сказал он, — запомните это место. Сюда, под этот корень, я прячу вот это… Если со мной что-нибудь случится, вы будете знать, где оно находится…

И доктор показал Ульяне Ивановне маленький никелированный футляр с больничной печатью.

Ульяну Ивановну это заявление доктора глубоко поразило: печать в ее представлении вовсе не была неодушевленным предметом, а как бы некоей неотъемлемой частью доктора Великанова, и частью очень существенной, утверждающей его власть. К тому же одно присутствие этой небольшой вещицы в кармане доктора уже говорило о том, что больница будет существовать. В прежние времена эта печать, заботливо сберегаемая доктором, казалась ей предметом, обладающим магическим свойством определять судьбы людей…

— Покажите мне ее, — попросила она доктора Великанова.

Доктор передал ей цилиндр, и она некоторое время молча рассматривала крохотный предмет, символизировавший могущество главного врача. Глаза ее наполнились слезами.

Между тем доктор, вооружившись уже знакомой нам клеенчатой тетрадью и вечным пером, поудобнее устроился под деревом и начал писать. Писал он очень долго и очень старательно, не поленившись дважды переписать написанное. Подписав и закрепив свою подпись печатью, он вручил Ульяне Ивановне листок, сказав:

— Кто знает, Ульяна Ивановна, — может быть, жизнь разлучит нас, и эта написанная мною характеристика окажется не лишней…

— Что это вам вздумалось, Арсений Васильевич? — с испугом проговорила Ульяна Ивановна. — Живы, так оба живы будем… Меня-то вы, чай, и без характеристики знаете.

— Ульяна Ивановна! — сурово сказал доктор. — Я обдумал все возможности и решил, что, выдавая вам такой документ, я выполняю свой долг. Если же он вам не понадобится, он останется у вас, как память обо мне.

Это убедило Ульяну Ивановну, и она с трепетом приняла листок, свидетельствующий о ее долгой и самоотверженной работе на поприще здравоохранения. То, что она прочитала, наполнило ее душу восторгом.

Бережно сложив документ, она положила его в банку из-под консервов и закопала рядом с печатью.

Утро следующего дня выдалось росистое и свежее, настолько свежее, что, делая утреннюю прогулку, Ульяна Ивановна была вынуждена надеть брезентовый плащ доктора. Этот холод и сырость заставили наших робинзонов задуматься над выбором нового места стоянки — более сухого и более укромного. С этой целью они отправились на разведку, предварительно привязав к дереву уже запряженного в телегу Мазепу. Выбор места занял не больше, чем полчаса, но каков же был испуг Ульяны Ивановны и недоумение доктора Великанова, когда выяснилось, что в их отсутствие Мазепа исчез вместе с телегой и всем находившимся на ней имуществом. Хитрый мерин сумел отломить сук, к которому был привязан. Отпечаток колес на траве не оставлял ни малейшего сомнения в том, что он направился в сторону дороги. Доктор Великанов и Ульяна Ивановна поспешили за ним.