Журнал современник - Журнал Наш Современник 2009 #1

Людям же, которые, рассуждая о христианском всепрощении, не защищают обидимых и не призывают обидчиков к покаянию, необходимо, на наш взгляд, прежде всего потренироваться прощать своих личных врагов. А то нередко наблюдаешь странную (или, наоборот, естественную?) закономерность: такие "всепрощенцы" с легкостью готовы простить любые оскорбления, издевательства и даже злодейства - но только по отношению к другим. А вот за мельчайшие личные обиды они мстят с истинно ветхозаветной беспощадностью.

Из истории милитаризации США

Агрессоры и пацифисты

Еще задолго до того, как президент США Дуайт Эйзенхауэр заявил 17 января 1961 года о господстве "военно-промышленного комплекса в США", высшие военные чины и фабриканты оружия занимали значительное место в руководстве страны. О роли военных свидетельствовало то обстоятельство, что 14 из 44 президентов США служили в армии. При этом немало из них достигли генеральских чинов, начиная с первого президента США Джорджа Вашингтона. О том, что в США всегда почетом были окружены военачальники и те, кто служил в армии, свидетельствуют сотни памятников генералам и целым дивизиям в столице страны.

И в то же время особым престижем в Америке военная профессия не пользуется. Сравнивая отношение европейцев и американцев к службе в армии, английский историк Макс Хастингс писал, что всегда "существовало… резкое различие в настроениях по отношению к военной службе "лучших и светлейших" умов среди молодых людей в Америке и в Европе. В Америке за пределами нескольких тысяч "военных" семей военная карьера никогда не была почетной в европейском духе".

Во многом такое противоречивое отношение к военной службе объяснялось неодобрением американцами, во всяком случае значительной их частью, войн, которые вели США. При этом ряд американцев, особенно представлявших творческую интеллигенцию, обращали внимание на вопиющее противоречие между высокими идеалами общества, на которые всегда ссылались правители США, и циничными целями войн и гонки вооружений.

Многие видные писатели и деятели культуры США не раз выступали против агрессивных войн своего государства, обличая их несправедливый характер. После нападения США на Мексику в 1846 году известный писатель Генри Торо отказался платить налог в знак протеста против использования денег налогоплательщиков для ведения войны. Он был помещен в тюрьму, и когда его друг философ Ральф Эмерсон, навестив его, спросил: "Почему ты в тюрьме?", Торо ответил: "А почему ты на свободе?" Выйдя из заключения, Торо написал памфлет "О гражданском неповиновении", в котором резко осуждал войну против Мексики. Против этой войны высказались религиозные деятели. Священник Т. Паркер решительно выступил против "позорной войны" и осуждал всякого жителя Новой Англии, если он шел в армию, давал деньги на ведение войны или оказывал ей иное содействие. В ходе американо-мексиканской кампании возникло первое антивоенное движение в США.

Даже американские генералы, участвовавшие в американо-мексиканской войне, осуждали ее несправедливый характер. Генерал Улисс Грант писал: "Я считаю, что эта война была одной из самых несправедливых, которую когда-либо вела сильная страна против слабой".

С антивоенных позиций выступила оппозиционная партия вигов. Газеты вигов писали: "Всему миру известно, что мы обманули Мексику, что мы -грабители… Кто добровольно вступает в армию или голосует за ассигнование хотя бы одного доллара на войну, предает… права человечества. Всякий житель Соединенных Штатов, достойный американской свободы, должен драться на стороне мексиканцев и низвергнуть подлых, низких… корыстных захватчиков". Принадлежавший тогда к партии вигов А. Линкольн заявлял, что "кровь, пролитая в этой войне, обличает его подобно крови Авеля".

Однако вскоре проявились противоречия в самом антивоенном движении. Несмотря на оппозицию, виги в Конгрессе поддержали военные расходы.

Объясняя это, Линкольн говорил: "…Коль скоро война началась и стала делом нашей страны… мы не можем выступить против войны". Эта противоречивая позиция вигов способствовала тому, что правительство могло уверенно вести кампанию против Мексики. Подобные противоречия были характерны и для последующих антивоенных движений.