Вильям Гиллер - Тихий тиран

Это открытие ошеломило, ибо Слава считал, что он не похож ни на отца, ни на мать. Ему с детства внушили, что он копия деда.

Слава отметил, что отец теперь редко уходит по вечерам из дому, и это его откровенно обрадовало, потому что он боялся за мать, подозревая неладное.

«Неужели приезд академика не случаен? — размышлял Слава. — Отец поехал к нему в гостиницу… А вдруг это начало конца?.. Конца его карьеры, а может, и жизни? Нет, я должен выяснить… Если он из-за того и осунулся, из-за того и постарел так — прямо на моих глазах, — я должен узнать все!»

И Слава придумал, что делать… Заспешил, заспешил, надеясь еще сегодня иметь ясное представление обо всем, что касается отца.

— Валерий Александрович, — сказал он, входя в кабинет редактора, — как вы полагаете, отдел информации в нашей газете хорошо работает?

— При такой постановке вопроса, — ухмыльнулся Игашов, — легко догадаться, что вы пришли капать на своих товарищей.

— Вы, как всегда, правы, товарищ редактор! — Слава склонил голову.

— Так что же случилось? — рассеянно спросил Игашов, не отрываясь от гранок, которые правил.

— В нашем городе уже два дня живет московская знаменитость, а отдел информации неподвижен, как жареная рыба на сковородке!

— Кто такой? — встрепенулся Игашов. Он был газетчиком до мозга костей и болезненно воспринимал новости из вторых рук.

— Академик Богоявленский. Человек всемирно известный.

— Физик? Математик? — быстро уточнил Игашов.

— Медик… И у него хобби!

— Какое? — заинтересовался Игашов: хобби — это уже кое-что!

— Вот пойду к нему и узнаю.

— Значит, вы хотите взять интервью?.. Я правильно понял?

— Именно!

— Не возражаю… Но быстро. Завтра на четвертую полосу. Фотографа прислать?

— Спасибо. Всегда приятно, когда тебе доверяют…

Слава сказал Игашову о хобби академика, исходя из того, что если у него нет никакого хобби, то после беседы с корреспондентом оно появится. Во всяком случае, для читателей. Не может же быть, чтобы знаменитый человек ничем не увлекался! В конце концов можно повернуть дело так, что и основная профессия станет хобби! Это даже поучительнее!..

— Я не даю интервью, — сухо сказал Богоявленский, когда Слава представился, — никому и никогда.

— Я это знаю, — нашелся Слава. — Уже наводил справки… Но ведь к вам никогда не обращались журналисты из молодежных газет, насколько мне известно…

Он, разумеется, рисковал, но другого выхода не видел.

— Вам плохо известно, вот как раз им-то я и не отказываю.

— Прекрасно! — рассмеялся Слава. — Почему же вы хотите сделать исключение для нашей газеты?

Академик Богоявленский был несколько озадачен.

— Вы, очевидно, нахал, молодой человек? — предположил он.

— Нет, — твердо сказал Слава. — Я не нахал.

— Ладно, — сдался Богоявленский. — Терзайте!.. Допрашивайте… Только никаких анекдотов, чур, не сочинять!.. Не потерплю!

…У академика Богоявленского и в самом деле было хобби. На следующий день читатели узнали, что в районе города находятся пещеры. На первый взгляд они почти незаметны, потому что завалены сверху мусором и отходами разных предприятий. Но академик Богоявленский, который уже сорок пять лет занимается изучением пещер на территории страны, считает, что в них могут быть наскальные рисунки. Он и группа энтузиастов из разных городов решили обследовать пещеры, чтобы окончательно выяснить этот вопрос…

Остальное сохранилось в памяти Славы…

Слава закрыл блокнот и спрятал ручку в карман:

— А у вас, Геннадий Христофорович, в нашем городе есть однофамильцы…

— Не удивительно, — хмыкнул академик, немного уставший от вопросов молодого журналиста, — фамилия наша распространенная. Я, например, встречал Богоявленских и в Москве, и в Киеве, и в Казани…

— Точнее сказать, однофамилица. Елена Васильевна Богоявленская… Я писал о ней.

— А вот она как раз и не однофамилица, к вашему сведению. Это моя племянница!

— Что вы говорите! — воскликнул Слава. — Не знал… Она человека спасла, и у нее, между прочим, скоро защита диссертации.

— Защита? — притворно удивился Богоявленский. — Что вы мне голову морочите, молодой человек?! Она еще букву «эр» не всегда выговаривает… Вы что-то путаете!

— Возможно, — пробормотал Слава, обескураженный словами академика. — Впрочем, это я к слову, Геннадий Христофорович. Меня, честно сказать, больше пещеры интересуют.

— Ну а если интересуют, — оживился академик, — завтра с утра я уезжаю. Присоединяйтесь… Так уж и быть, поручусь за вас. Человек вы молодой, энергичный, может, пригодитесь…