Ахмедхан Абу-Бакар - Снежные люди

— Я бывал на равнине, — говорит, — видал, какой поселок поставили наши прежние соседи. Можно так сказать: стали люди, наконец, людьми! Виноградники такие, что за день не объехать на машине. В каждом доме вода, канализация, чистота, уют, в окна заглядывают деревья, птицы на все голоса заливаются… И в каждом доме кино.

— Какое кино? — спросил кто-то, почесывая затылок.

— Называется те-ле-ви-зор. Лежи на диване и смотри, что делается в Африке, в Америке, в Махачкале, во всем мире…

— Во всем мире?!

— Да, только наш аул там не показывают. Эх, жаль, я не был на собрании! Уж я бы сказал.

— И без тебя говорили! — возразил Одноглазый Раджаб, кладовщик: он заново перестроил свою саклю и теперь не желал никуда переселяться. — Не беспокойся, всех спросили — да или нет!

— И ты сказал «нет»?! Ишак длинноухий! Ну, что хорошего в этой свалке камней? — Али-Хужа повел рукой вокруг. — Не спрашивать, а гнать надо всех отсюда, гнать в шею…

— На то и Советская власть, чтоб спрашивать, — ответил Раджаб, развертывая газету и пытаясь читать в слабом свете, падавшем из окна сакли.

— Осла тянули в рай — уши оборвали, оттаскивали назад — хвост оторвали. Разума у нас мало! — горько заключил Али-Хужа. — Э, да что говорить, из слов плова не сделаешь… Дай-ка кусок газетки, скручу цигарку.

Вот тут и подошел сельский могильщик Хажи-Бекир. Хоть и шел он, важно переваливаясь, а на душе скребли кошки: вдруг здесь уже знают, что случилось с ним нынче?! Но, видно, никто не знал, и Хажи-Бекир, учтиво поздоровавшись, присел рядом с Раджабом.

— Чего уткнулся в газету, как лошадь в торбу с сеном? — снова повторил Али-Хужа. — Дай, говорю, бумажки…

— Погоди, почтенный! Тут новости… — отмахнулся кладовщик.

— Какие там еще новости! Все новости знаем…

— Еще человек полетел в космос, — вставил Искендер, секретарь сельсовета.

— А что ж, вполне может быть, — согласился Али-Хужа. — Я своими глазами видел — там на равнине, — как без наседки выводят цыплят. В наше время этим не удивить.

Али-Хужа не торопясь освободил из-под шубы грудь, вынул из газыря патрон и высыпал на ладонь… Вы думаете, порох? Нет, самый обычный табак. Как видите, и в старую форму можно вложить новое содержание.

— Мы живем все-таки в атомный век! — важно произнес Кара-Хартум. И все вспомнили недавнюю — месяцев пять назад — лекцию про атом, в которой шубурумцы ничего не поняли, но единодушно кивали, соглашаясь с лектором. И только Хужа-Али попросил разрешения задать вопрос… «Все понятно! — сказал он. — Одного я не понимаю: как в конфету „подушечка“ попадает повидло — в самую середину?!» И сейчас, вспомнив Хужа-Али, многие засмеялись, а старый Али-Хужа нахлобучил Кара-Хартуму папаху на самые глаза, промолвив: «Эх ты, век атома!»

Наступила тишина. А тишина на гудекане всегда бывает недолгой и тревожной, как в родильном доме до первого крика новорожденного.

— Вах, вах, вах! — испуганно вскричал Одноглазый Раджаб. — Что только творится!

— Чего пугаешь людей?! — Али-Хужа улучил момент и все-таки оторвал добрый клочок газеты. — Вах, ты удивлен, будто балка упала на голову! Что такое?

— О, недобрая весть! Что теперь будет, люди?! — заголосил Одноглазый.

— Дай, я прочту! — Кара-Хартум хотел выхватить газету, но кладовщик не дал.

— Вот тут, — он хлопнул рукой но газете, — написано, что напали на след каптара…

— Кого, кого? — раздались тревожные голоса.

— Каптара.

— А что это такое?

— Да вы что, люди? Кто не знает каптара?! Это же снежный человек! В газете написано, что его видели в горах Памира и в наших горах.

— Ну-ка, ну-ка, дай сюда! — Кара-Хартум вырвал наконец газету из рук Одноглазого Раджаба и присел поближе к окну.

— А что ж, все может быть… — вставил Али-Хужа, слюнявя край цигарки. — Я сам своими глазами видел, как без наседки выводят цыплят. Ничего удивительного!

— Каптар? Уж не он ли кричал вчера ночью? — сказал и Хажи-Бекир.

— Да, да, я тоже слышал крик, — подхватил Кара-Хартум. — Такой крик, что даже подумал — будет обвал!

Люди на гудекане зашевелились, сгрудились. В этих местах, где часто бывают лавины и камнепады, где от молний погибают люди, где в самый жаркий месяц бывает неслыханный град, от которого чабанов не спасают даже бурки, — в этих местах легко верят слухам. А уж если написано в газете…

— И я слышал!

— И я!

— Неужели это кричал каптар?! — усомнился Искендер и почесал под папахой.

— Только каптара нам и не хватает… — тяжело вздохнул Хажи-Бекир.