Алексей Мусатов - Собрание сочинений в 3-х томах. Т. I.

— Не рано ли вы лошадей в архив списали? — сказал Степа, вытирая рукавом взмокшее лицо. — Смотрите, как они работают. Совсем неплохое подспорье машинам.

— А вам известно, что между эмтээс и вашим колхозом подписан договор? — спросил Лощилин. — Вся артельная земля должна быть обработана только нашими тракторами. Почему же вы срываете нам производственный план?

— А вот в колхозе так говорят: «На эмтээс надейся, а хлебушко сей». Люди же в вас веру теряют...

— Вы антимеханизатор, Ковшов, — вскипел Репинский. — Да, да, антимеханизатор с комсомольским билетом! Я уже давно получаю сигналы, что вы настраиваете людей против техники, поддерживаете отсталые мужицкие настроения...

— Я... против техники? — опешил Степа.

— И я требую, чтобы вы немедленно прекратили эту демонстрацию. — Репинский показал на пашущих лошадей. — Иначе я вынужден буду принять меры...

Стиснув челюсти, Степа обвел взглядом поле. Остановив лошадей, пахари издали смотрели на него и Репинского, словно хотели услышать и вмешаться в их разговор. И Степа знал, что бы они сказали... Он зачем-то снял с плеча ремень, подпоясался и расправил сборки рубахи. Потом упрямо мотнул головой:

— Согласен! Принимайте меры! Сообщайте куда угодно! Только по-честному. И обо всем! А пахать и сеять мы все-таки будем. — И, взявшись за поручни плуга, Степа тронул лошадь.

Широкий пласт спелой, дурманно пахнущей земли, рассыпаясь и крошась, пополз через отвал.

Репинский с Лощилиным сели в «газик» и помчались в МТС.

— А вы, Анатолий Лаврентьевич, правильно разгадали Ковшова — антимеханизатор он. И двух мнений не может быть, — вполголоса сказал механик, ловко объезжая канаву на дороге. — Да и Хомутов с ним заодно. И знаете, куда он сегодня поехал? В район. Собрал под заявлением подписи колхозников и хочет добиться освобождения от эмтээс.

— Что?!

— Вот именно — освобождения... За полный возврат к конной тяге... Да здравствует, так сказать, сивка-бурка. Да вы сами видели — Ковшов уже почин сделал. Что ни говори, а мужицкий заквас сказывается.

...В этот же день из Кольцовской МТС за подписью Репинского районному прокурору была передана телефонограмма:

«Бригадир колхоза «Передовик» Ковшов — он же секретарь комсомольской ячейки — выступает против механизации, срывает план тракторных работ. В бригаде Ковшова обнаружено вредительство машин».

В сумерки с четырьмя подводами зерна вернулся из района Василий Силыч. Разгоряченные, взмыленные лошади остановились около амбара, и колхозники окружили подводы.

Василий Силыч, подмигнув мужикам, с заговорщицким видом развязал один из пузатых мешков, зачерпнул ладонью горсть розовых, полнотелых пшеничных зерен и медленно пропустил их сквозь пальцы:

— Видали, граждане!.. Отменное семя... так в землю и просится.

Это была давняя мечта председателя — заполучить для колхоза высокоурожайный сорт пшеницы. Василий Силыч объехал соседние колхозы, побывал на базарах, но ничего подходящего не нашел. Тогда возникла мысль обратиться в район и попросить обменять артельные выродившиеся семена пшеницы на сортовые. Колхозники сочинили длинное прошение и отправили его в райисполком.

Осенний сев продолжался, но ответа о семенах в Кольцовку не поступало.

— А молчание чем не ответ... — заговорили колхозники. — Да и самим понимать надо: «На чужой каравай рта не разевай».

Тогда Василий Силыч направил в район Степу Ковшова:

— Потолкайся там... повороши кого надо!

Степа три дня прожил в районном центре, обил пороги многих учреждений и, наконец, привез разрешение на получение с селекционной станции ста пудов сортовой пшеницы.

— Вон кому спасибо говорить надо, — сказал Василий Силыч, кивнув на подошедшего Степу. — Ходок наш, толкач!..

Тот заглянул в мешок с зерном и спросил Василия Силыча, когда семена можно будет забрать в поле.

— Ночью в амбаре полежат, а завтра доставим. Сей на здоровье, — ответил председатель.

— Зачем же лишний раз мешки туда-сюда возить? — возразил Степа. — Отправляйте сегодня. Я с утра сеять начну. Земля у меня уже подготовлена.

— Можно и сегодня, — согласился Василий Силыч и приказал возчикам отвезти две подводы с мешками в бригаду Ковшова. Потом он отвел Степу в сторону и озабоченно спросил: — Ты что это, братец, натворил здесь? Лошадей на пашню вывел, стариков с лукошками! Репинский уже в район сообщил — антимеханизатор ты, такой-сякой, разэтакий... И зачем ты цапаешься с ним?