Алексей Мусатов - Собрание сочинений в 3-х томах. Т. I.

Возвращаясь с обедом, подруга неизменно заставала Нюшу у машины.

— И что ты ее вылизываешь, как корова теленка! — смеялась она. — Так и белого света не увидишь.

— А ты разве не знаешь, что машина любит смазку да ласку! — отшучивалась Нюша и спрашивала, что происходит в полевом стане.

— Там Доску почета завели. Каждый день выработку записывают, — сообщила однажды Таня. — На первом месте Антон идет... две нормы у него. А ты с четвертого места на третье передвинулась.

— Это правда?

— Вечером сама увидишь... Не зря, видно, Антон напророчил — быть тебе ударницей.

Нюша поторапливала Таню с обедом, заводила трактор и заканчивала работу поздно вечером, когда борозда уже становилась еле различимой в темноте.

Когда Степа пришел в бригаду к Ширяеву, тот с удивлением развел руками:

— Выходит — два хозяина на одно поле... Негоже так, молодой Ковшов!

Степа поспешил успокоить его — он в бригадиры не рвется, и попросил дать ему самую что ни на есть рядовую работу.

— Не к лицу тебе в рядовых-то ходить, — усмехнулся Ширяев. — Как-никак, а ты вроде ученый муж, агроном без малого... Сидел бы себе в конторе, бумажки строчил, цифирь складывал.

— До конторы охотников и без меня хватит.

— Тогда в огородную бригаду определяйся. Будешь капусту выращивать, морковь, петрушку там всякую. Тебе ж все едино, где ученость свою показать. И бригада там как на подбор: старухи да два деда с грыжами...

Степа нахмурился:

— Овощи не мое дело. На курсах я изучал только полеводство. — И он вновь спросил насчет работы в бригаде.

Ширяев задумался:

— Не знаю, куда тебя и приткнуть. Ведь с этой эмтээс все переиначилось... Трактористы теперь цари и боги, первые хозяева в поле. А мужик вроде и в поле не нужен...

— Может, меня сеяльщиком поставите?

— Куда там... Уже полный набор, — отмахнулся Ширяев и лукаво покосился на Степу, заранее уверенный, что тот откажется от его предложения. — Вот если воду к тракторам подвозить... Пока что этим делом Ленька Ветлугин заправляет. Да баловной он чересчур... Вчера колесо с водовозки потерял.

— Можно и воду... — с серьезным видом согласился Степа.

— Ну и ну... — оторопел бригадир.

На другой день Степа принял от Леньки Ветлугина подводу с бочкой. Ленька при этом только презрительно ухмыльнулся и произнес единственную фразу:

— Эх ты, агроуполномоченный — упал намоченный!

В новой роли Степу встретили по-разному: одни — с удивлением, другие — с насмешкой.

Новая работа совсем не огорчила Степу. Он мог теперь разъезжать по всем полям, знакомиться с трактористами, наблюдать за их работой.

Ему казалось, что если уж трактористам доверили самое дорогое и важное — пахать землю и сеять хлеб, так они должны жить и работать как-то по-особенному, отдавать делу весь свой пыл и рвение, почти не сходить с машин и стремиться только к одному — заслужить любовь и уважение людей. Но то, что он видел в поле, сильно его огорчало. Машины работали еще плохо: землю пахали мелко, часто ломались, подолгу простаивали в борозде, и колхозники, проезжая мимо, покрикивали:

— Эй вы, мастера-механики, опять загораете?! Или у вас перекур с дремотой?

Девчата уже распевали по вечерам язвительные частушки о незадачливых трактористах, а в деревне стали поговаривать, что на трактор надейся, а про коней не забывай.

«Что ж это такое? — с тревогой раздумывал Степа о трактористах. — Может, без привычки у них дело не ладится... Новую технику не могут освоить? Или еще почему?»

И ему было даже неловко вспоминать последнее собрание колхозников, на котором директор МТС заявил, что ручному и конному труду пришел конец и крестьяне могут положиться на механизаторов, как на каменную стену, — они и спашут, и посеют, и урожай соберут.

Все чаще в поле появлялся Василий Силыч. Он злым метровым шагом ходил по вспаханным участкам, замерял глубину вспашки, отмечал колышками те места, где плуги оставляли огрехи, и вступал с трактористами в яростную перебранку.

Потом, встретив Степу, он разражался жалобами, что поганцы мальчишки сорвут им посевную.

— Вот ведь какой поворот, — сокрушенно говорил председатель. — Думалось, что с этими тракторами заживем, как у Христа за пазухой, а выходит, и за ними глаз да глаз нужен. А ведь это и твоя вина, Степаха!