Владимир Фалеев - Дом моей судьбы

«Она скоро вернется».

«Нет, я ее ждать не стану, пойду в клуб».

Потоптался у дверей, но все-таки сел на табурет. Придвинулся ко мне, но все поглядывал на дверь, опасаясь, что нас увидят вместе.

«Боишься?» — дерзко усмехнулась я.

«Пускай», — обнял меня уверенно рукой за плечо.

Отстранилась от него, села на кровать. Тут вошла Найденова. Оба они просияли, протянули друг другу руки. Поговорили о том, что я избрана комсоргом группы, и ушли из комнаты.

15 декабря.Учеба и личные переживания мешают моей общественной работе. До бал-маскарада остались считанные дни, а никто из девочек не сделал еще себе костюмов. Обошла всех. С Любой Найденовой отношения испортились из-за Кирилла. На танцах она сидела в кресле надувшись.

«Не сердись, потанцуй с Кириллом», — сказала я.

«Я это сделаю и без комсомольского поручения!» — фыркнула она.

22 декабря.Воскресенье. Из Ялуторовска вернулась вся группа ребят. Выходит, Кирилл ради меня стремился в Тюмень, в училище. Было пять вечера. Сходила к ребятам — уговаривала делать маски для вечера. Смеются — не хотят. Вернулась в спальню. Найденова сидела на кровати и что-то вязала.

«Ну ты же хотела быть… Дедом Морозом?» — говорю ей.

«Я не клоун!»

Тут влетела Аня и крикнула:

«Иди, тебя ждет Киря!»

«Третий лишний, он не нужен», — произнесла я с напускным равнодушием.

Аня убежала. Моя любовь к Кириллу стала бедой. Она ссорит меня с Любой. Мешает мне заниматься делом. Становлюсь беспомощной. Выглянула в окошко: внизу, задрав голову вверх, меня звали Кирилл и девочки. Люба подозрительно наблюдала за мною. Опять влетела Аня:

«Ксюша, ну что ты? Он ждет тебя!»

Я обратилась к Найденовой:

«Люба, он зовет тебя. Иди к нему».

Царьградская торопила меня, но я твердо решила разрубить этот узел: либо Кирилл дружит с Любой, либо со мной — должна быть ясность. Найденова тоже осталась сидеть на кровати. Кирилл сам в комнату к нам не поднялся. Пусть сделает выбор.

26 декабря 1963 г.Началась производственная практика. Утром облачились в комбинезоны, поехали на завод. Штукатурили цех. С нами работали пять девушек второго курса. Мы были вместе с Ниной Бабиной, а Гуля с Олей Макаровой. Нине я нравлюсь смекалкой, энергией, а она мне спокойным видом. Высокая, ноги стройные, глаза большие, голубые, волосы русые. Подстрижены так же, как у меня, — коротко.

После работы зашли в клуб, сыграли в бильярд. Я позвала ее в спальню. Пора готовиться к бал-маскараду. Нина помогла кроить мне костюм д’Артаньяна. Она принесла откуда-то длинный стержень: «Твоя шпага». Аня Царьградская к балу клеит себе маску.

Поздно вечером, уже в кровати, перечитала письмо от Подкидышева. Обещает приехать на Новый год в детдом, зайдет ко мне. Видеться с ним не хочется. Отвечать на письмо не буду.

28 декабря.Работа и уроки в вечерней школе текут. Провела короткое комсомольское собрание группы о подготовке к бал-маскараду. Сегодня Нина ушла в больницу, а я думала: «Тоскливо без тебя, Ниночка! Хочу дружить с тобой до самой смерти, ты мне самый близкий сейчас человек, ты та, которую я так давно искала. Робею перед тобой». Комсомольцев своей группы не боюсь, а Нину — боюсь…

Чтобы походить на рыцаря, мне нужны сапоги на высоком каблуке. Такая маленькая, без каблуков, никто не поверит, что я д’Артаньян.

Уговорила сделать маску Мишку Балдина.

29 декабря.В комнате у нас столпотворение. Обрезки материи, бумаг, клей, краски, конский волос, ножницы, все это разбросано на подоконнике, на столе, тумбочках и на полу. Писать дневник некогда. Нужно еще ребят уговорить… Они пассивны. А ночью снился сон, будто Кирилл дружит с Аней Царьградской. Видела их во сне гуляющими по улице вдвоем. Плакала, плакала. Пробудились — вся в слезах. Ну и глупая же я! Мне не хватает воли… Я слишком быстро на все реагирую. Вот Нина — спокойная.

30 декабря.Работали в цехе — штукатурили стену. Слышу, кто-то стучит мастерком по раме окна, голос Любы Найденовой:

«Эй, Комиссар, выходи на улицу!»

«Что случилось?»

«Выходи, тебе говорят!»

В ее интонации никакой тревоги, разве что насмешка. Выскакиваю, а там в стареньком пальто и в шапке-треухе Валерка! Найденова со стороны наблюдала за нами, улыбается.

«Ты откуда?»

«Из Свердловска».

«Куда?»

«В детдом».

Колебалась минуту, нехорошо отпускать его, все-таки старый дружок.

«У нас суета в общежитии, готовимся к бал-маскараду. Хочешь, вечером приходи».