Виталий Губарев - Павлик Морозов (пьеса)

Дед Серега. А... за труды?..

Кулуканов. Ась?

Данила( кашлянул ). За труды бы надо...

Кулуканов. А-а... Треть хлеба, Серега, возьмете себе с Данилкой за это.

Дед Серега. Так-так...

Данила. Спасибо, Арсений Игнатьевич! Значит, ночью?

Кулуканов. Ночью. Чтоб ни одна живая душа не видала!.. Врешь, я себя за горло хватать не дам!.. Я сам схвачу!

Таежное озеро. Величественный северный лес, которого уже чуть коснулось дыхание осени. Тлеет костер. Рядом с ним хлопочет Клава Ступак- она варит уху. Яковсвернулся у костра и сладко спит. В отдалении Павелу самого берега ловит из лодки рыбу.

Павел. Яшка! Яшка!

Клава. Он спит...

Павел. Вот соня! ( Подходит к Якову и толкает его легонько. Яков не просыпается - только замычал что-то. )

Клава( со смехом ). Его мать жаловалась в прошлом году: утром, говорит, в школу не добудишься. Вот что ни делай с ним, все равно не проснется.

Павел. Сейчас проснется! ( Привязывает к его ноге котелок на длинной веревочке, напевает. )

Зыбаю, позыбаю,

Пошел отец за рыбою,

Мать пеленки полоскать,

А я за волосы таскать!

( Дергает Якова за волосы и отбегает. )

Яков вскакивает, ничего не понимая. Гремит котелок. Сонный мальчик испуганно мечется по сцене.

Яков( протирая глаза ). Пашка-а!.. ( Сообразил наконец, что над ним подшутили, ворчит, отвязывает котелок. )

Павел и Клава высовываются из кустов, смеются.

Ну, знаешь, это самое, за это можно и по шее дать!

Павел. Вот здоров спать!

Яков( потягивается ). Это люблю! Эх, перебил ты мне, Пашка, сон интересный!

Клава. Какой?

Яков. Будто мать клюквенное варенье варит... А сахару, сахару положила!.. И пенка так и накипает! Мать говорит: «Кушай, Яшка, пенку». Я ложкой-то зачерпнул, а съесть так и не успел: ты как раз тут за волосы дернул!

Клава. А на болоте уже клюква розовеет. Видимо-невидимо!

Павел. Айда, сходим в воскресенье? Как раз дозреет.

Яков. Сходим... ( Зевнул. ) Люблю я клюквенное варенье... Постой! Нельзя в воскресенье.

Павел. Почему?

Яков. В пятницу первый день занятий. В субботу - второй, а в воскресенье - третье сентября.

Павел. Ну так что ж?

Яков. Зоя Александровна говорила, что третьего сентября утренник в честь нового учебного года.

Павел. Если на зорьке встать, то к утреннику как раз поспеем.

Яков. Не люблю я на зорьке вставать! ( Смотрит на озеро. ) Смотри, народищу сколько! И все удят. А костров-то, костров сколько!

Клава. Небось, со всех деревень сошлись люди!

Павел. Каждое воскресенье так на озере... Со всех деревень сходятся и на всю ночь. Красиво, правда?

Яков( зевнул ). Угу... Давайте уху есть, ребята?

Клава. Ухи не дам, пока Мотя не придет.

Яков. А если она, это самое, только через час придет?

Клава. Все равно не дам!

Яков. Беда с девчонками!

Павел( вдруг ). Клава, смотри, белка!

Клава. Где, где?

Павел. Вон, вон, на березке... Видишь?

Клава идет к березке. Павел дергает Якова и жестом зовет его к костру. Мальчики хватают ложки, торопливо хлебают уху.

Клава. Где белка-то? Я не вижу.

Павел. Правее, Клава, правее.

Яков. Ага, правее, правее...

Клава. Да нет здесь никакой белки! ( Оборачивается к мальчикам и, возмущенная, бросается к костру. )

Мальчики со смехом разбегаются в разные стороны.

Как не стыдно?

Вбегает Мотя.

Мотя. Ребята!..

Яков. Пришла! Давай уху есть!

Мотя. Ребята, за мной Петька длинный идет!

Яков. Опять Петька!

Павел. Ну, я ж ему!..

Мотя( удерживает его за рукав ). Паша, не надо...

Павел. Пусти! Все равно драться будем.

Яков. Пашк, а ты не бойся... Если что, я помогу...

Входит Петр. Он настроен явно не воинственно. Больше того, он смущен и глядит растерянным.

Павел. Ну?.. Чего стоишь?.. Ну?..

Яков. Ну?..

Петр( тихо ). Вы меня за человека не считаете... а я вот... пришел... ( Неожиданно всхлипнул. )

Павел( недоверчиво ). Чего это ты?.. Петька!? Да ты что?.. ( Смягчаясь. ) Петьк, ты чего молчишь? Слышишь?