Альберт Лиханов: Благие намерения

– Ма-ма На-дя!

Я бегом выскакиваю на балкон. Господи! Мои шестнадцать стоят в белых платьицах и черных казенных костюмчиках, приготовленных школой по случаю выпуска, стоят под окном, у черемухи, улыбаются, глядят в мою сторону и кричат:

– Ма-ма На-дя!

Девять лет вдруг куда-то исчезли, куда-то исчезли моя воля, жестковатость, самую чуточку похожая на мамину, и здесь, на балконе, оказалась начинающая воспитательница, плакавшая по каждому поводу, – в глазах закипели слезы.

Толпа моих малышей – некоторые уже с усами – притихла. Но на мгновение.

– Ма-ма На-дя! Ма-ма На-дя! – кричали они, и это такое обыкновенное слово «мама» разрывало меня на части.

Я с трудом сдержалась.

– Почему вы такие нарядные?

– Мы гуляли всю ночь! – крикнула Анечка Невзорова.

Анечка! Невзорова! Стройная, на высоких каблучках, коротко стриженная красавица. Чей-то мальчишечий пиджак на ее плечах. Ах, Анечка!

– Но гулять полагается после вечера? – удивилась я.

– А мы и после вечера будем гулять всю ночь, – ответил Сева. Он держит в руках огромный букет черемухи. Наломал где-то усатик-полосатик, широкоплечий и высочущий.

– Ну и как гулялось? – спросила я. – Все в порядке?

Вот они, мои малыши, вглядывайся в каждого, не наглядись!

– Надеж-Вна! – крикнула Аллочка Ощепкина. Вот они когда пригодились, ее веснушки. Милая, голубоглазая мордашка, в которую невозможно не влюбиться.

– Что, Аллочка? – улыбнулась я.

– Мы видели Аполлона Аполлинарьевича вечером.

– Та-ак.

– Он сказал, нам снова дают первоклашек из детского дома.

Я отшатнулась. Будто ожог, давнее прозрение: школьная лестница, мои малыши возле перил, горькие, непонимающие глаза.

Я взяла себя в руки. Ты-то при чем? Мало ли что? Кроме тебя есть люди, а ты займешься собой, встретишь хорошего человека, нарожаешь детей.

– Что с вами? – крикнула встревоженно Анечка.

– Ничего! – улыбнулась я. – Ровным счетом!

– Держите! – крикнул Сева. Он размахнулся и кинул снизу букет черемухи.

Цветы ткнулись мне прямо в лицо, и я ощутила тонкий аромат.

Был июнь.

Пора цветения.

Благие намерения. – Впервые в журнале «Знамя», 1980, кн. 7. Вошла в книгу: Благие намерения. Повести. М., «Молодая гвардия», 1981. Тогда же вышла в «Роман-газете» (1981, № 9).

В интервью «Литературной России» (1981, 7 января) А. Лиханов говорил: «…новая повесть «Благие намерения» – о молодой учительнице, о маленьких сиротах, которых ей довелось растить. Впрочем, это скорее повесть о важных категориях, из которых складывается наша нравственность, – о добре и зле, ответственности и безответственности, о мире детей и взрослых и о том, что нет, не благими намерениями вымощена дорога в ад, а лишь намерениями неисполненными». Объясняя свое обращение к названным проблемам, писатель отмечал: «…главным в этой повести стал взгляд взрослого человека на детей, лишенных родительской ласки и нуждающихся поэтому в особом внимании и заботе» («Единый хлеб общих истин». – «Литературная Россия», 1982, 20 августа).

Характерны суждения педагога А. Захарова из города Дмитрова Московской области, считающего, что повесть «была «первой ласточкой» в советской художественной прозе, обращенной к теме современного детского дома, причинам, порождающим появление детей-сирот. «Именно поэтому так и взволновала нас тогда эта книга, – вспоминает А. Захаров, – гражданственно искренняя, смелая, а главное, точная, правдиво отобразившая наш нелегкий воспитательный труд» («Высшее человеческое». – «Советская культура», 1985, 26 марта).

Особенные симпатии читателей – юных и взрослых – вызвал образ главной героини, молодой учительницы Надежды Георгиевны. «Разговор об одержимости делом, верности призванию – как он своевремен и важен сейчас, – писала С. Николаева. – Но область педагогики – особый случай, тонкая материя, и Лиханов утверждает своей повестью благородный максимализм учительского призвания, рисует жизненный образ идеального учителя» («Высший дар доброты». – «Литературная газета», 1980, 24 декабря).

В 1983 году повесть «Благие намерения» удостоена Международной премии социалистических стран имени М. Горького.

Она переведена на латышский, немецкий и китайский языки.

В 1985 году режиссер А. Бенкендорф снял по сценарию А. Лиханова на студии имени А. Довженко фильм «Благие намерения», отмеченный призами Министерства просвещения СССР на Международном кинофестивале в Москве, Всесоюзного кинофестиваля в Минске, украинского кинофестиваля в Киеве и Международной организации кино и аудиовизуальных средств на кинофестивале в Испании.