Анатолий Хорунжий: Неоконченный полет

С появлением Тронова в семье начались новые раздоры. Тронов относился к Зое с чрезмерной строгостью: требовал от нее, чтобы нигде и никогда не ходила с парнями, устраивал засады в парке, простаивал допоздна у своего дома под грушей, подглядывая за дочерью. Ирина Протасовна на все это смотрела по-своему. «Что нравится девушке, пусть того и добивается, — говорила она Тронову при Зое. — Хватит и того, что я мучилась да горько каялась. Послушала тебя, дурака...»

Зою еще в школе полюбил соседский паренек. Это нравилось Ирине Протасовне. Она начала открыто родниться с его родителями и каждый разговор с женщинами завершала похвалами в адрес своей дочери и будущего зятя. Тронов злился и негодовал, когда жена ставила рядом с именем Зои имя Аркадия. В начале войны Аркадия призвали в армию, направили на Черноморский флот. Молодой моряк не успел даже прислать фотокарточку в форме матроса, как был убит. Зоя тяжело пережила эту потерю. А через некоторое время в Лебединое перебазировался фронтовой авиационный полк, и Зоя влюбилась в летчика. Он летал в грозном военном небе, носил на груди боевой орден и был очень ласковым с девушкой.

Когда однажды вечером Тронов увидел, что Зою ожидает под грушей летчик в шинели и шлеме, а она, торопливо одеваясь, взялась было за пудреницу, он набросился на нее, разбил настольное зеркало, потоптал его сапогами на мелкие осколки и не выпустил дочь из дому.

С того вечера Ирина Протасовна стала целиком на сторону дочери. Однако мать внимательно следила за тем, чтобы отношения дочери с Дмитрием не заходили далеко; она наставляла ее прямо и грубо, как зрелую женщину. Это как раз и разжигало воображение девушки. Она отдалась Дмитрию наивно и доверчиво. Мать узнала об этом очень скоро, выругала дочь и даже надавала ей по щекам. А Зоя тогда же вдруг объявила, что у нее нет никого дороже Дмитрия и что она пойдет с ним хоть на край света.

После того решительного шага Зоя просто-напросто ушла из отцовского дома. Она, не без советов Дмитрия, сняла комнатку, и стали они жить вдвоем, бесконечно счастливые, просиживая вечера дома и только изредка показываясь на люди.

Тронов реагировал на все это с болезненно-тяжелым равнодушием. Зайдя в военкомат, он попросил направить его, нестроевика, на фронт.

В тот вечер, когда Дмитрий не вернулся с полета, Тронов получил вызов в военкомат. Ирина Протасовна в один день узнала два этих ошеломляющих известия и, злая и растерянная, подалась к Зое.

Увидя у себя в комнате за столом по-домашнему одетую мать, Зоя и обрадовалась ей, и испугалась. Все, что было ее настоящим, теперешним, бытием — любовь, наслаждение жизнью, радость домашних забот, — все это вдруг потухло перед сухим, сердитым и пронизывающим взглядом матери.

Да, Ирина Протасовна и сегодня шла сюда с готовыми словами, исполненными горечи и гнева. Не застав дочери дома, она начала наводить порядок в комнате. Увидела, что все приготовлено к обеду — чистые тарелки, ложки, нарезанный хлеб, — и чуть не расплакалась от жалости. Услыша дочкины шаги, вспомнила, зачем сюда пришла, но злость ее уже была притворной.

— Где так поздно шляешься? — спросила она так, как когда-то спрашивала ее, еще девчонку.

— Садись, мама, я приготовлю чай, — сказала Зоя сдержанно. Ирина Протасовна покорилась, проводив дочь из комнаты тем же неприветливым взглядом.

Звякнул чайник, щелкнули дверцы, загудел с потрескиванием огонь.

Зоя возвратилась с чашками, блюдцами и посудным полотенцем, переброшенным через плечо. Спокойно, неторопливо поставила перед матерью чашку, положила ложечку, пододвинула варенье и ласково посмотрела на нее. Ирина Протасовна внимательно следила за ее проворными, еще недавно неумелыми руками.

— Угощать будешь... Ты уже меня хорошо угостила, дочь моя, хватит с меня.

Зоя не подняла на нее глаз.

— Отец вон из-за тебя идет в армию...

— Папа? В армию? Почему из-за меня, мама? — Зоя спросили растроганно, и это задело материнское сердце.

— И тебе жаль отца? — Ирина Протасовна отодвинула от себя чашку, поставила на стол локти и впилась в дочь пронизывающим взглядом. — Сам попросился на смертное дело. А к чему он там способен со своими болячками? Первая пуля убьет такого беспомощного... Надоело ему так жить с нами... молча. Идет искать теплоты среди чужих людей. Я на него всю жизнь лаяла, как собака, и ты в восемнадцать лет вон губы подкрасила и махнула на нас рукой. Научилась! Отец идет на фронт и думает, что ты все-таки при муже остаешься. Боже мой, если он узнает, что случилось с твоим соколом, я не представляю, как он это перенесет!