Василий Ардаматский: Ленинградская зима

– А он случайно… не того? – спросил Кузнецов.

– Да нет… – ответил Попков. – У него были наши люди, говорят, человек в полной форме, ну, опух немного. Он сделал чуть ли не десять проектов – ведь он не знает, на каком входе в город будут строить его арку, а ему надо это знать точно, чтобы архитектурно увязать арку с тем местом.

И вдруг Кузнецов очень серьезно сказал:

– А в самом деле, где будет нужна арка? Откуда войдут в город возвращающиеся войска?

– А вы случайно… не того? – засмеялся Попков.

И тогда все стали смеяться.

Это было под Пулковом. Позади был виден Ленинград.

1971 г.

Василий Иванович Ардаматский пишет о людях сильных духом, о людях мужества и долга.

Пишет так, как рассказывает. А рассказчик, собеседник он – замечательный. Слушая его, я всегда удивляюсь, когда он успевает столько увидеть, разглядеть в нашей жизни, поража­юсь его энергии и неутомимости.

Люди старшего поколения помнят, с каким волнением слушали они по радио репортажи о полетах Чкалове, Громова, Коккинаки. Их вел молодой журналист В. Ардаматский. О поко­рителях неба писал он увлеченно и со знанием дела. Потому так и подкупают своей досто­верностью созданные им книги о летчиках: «Они живут на земле», «В полете», «Звезды в пол­день».

Несколько лет назад в круг героев В. Ардаматского вошли советские разведчики – люди особой профессии, умеющие работать в любых, самых чрезвычайных обстоятельствах. Это ге­рои его повестей «Опасный маршрут», «Ответная операция», «Я 11-17…», «“Сатурн” почти не виден», «“Грант” вызывает Москву». И, наконец, роман «Возмездие», рассказывающий о борь­бе чекистов с подпольной контрреволюционной организацией, возглавляемой Борисом Савин­ковым. Но роман «Возмездие» – не только о чекистах. В нем оживает напряженное время, двадцатые годы, когда молодая Советская республика подвергалась ожесточенным атакам со стороны ее бесчисленных врагов. Военная интервенция, бандитизм, диверсии, террор, шпио­наж, – враги делали все, чтобы свергнуть власть Советов. Опасная, напряженная работа чеки­стов, описанная в романе, показана как часть всенародной борьбы за свободу и честь пер­вого в мире пролетарского государства.

О произведениях В. Ардаматского, посвященных чекистам, высоко отозвался известный со­ветский разведчик Рудольф Иванович Абель. Он подчеркивал, что В. Ардаматскому удалось раскрыть внутреннюю сущность профессии разведчика. Исследование истории автор всегда сочетает с исследованием характера и психологии своих героев.

Во время Великой Отечественной войны В. Ардаматский был радиокорреспондентом в осажденном гитлеровцами Ленинграде. Книга, которую вы сейчас будете читать, является итогом всего того, что писатель увидел и пережил в те грозные дни. В центре нового повество­вания В. Ардаматского – повести «Ленинградская зима» – тяжелый труд советской контрраз­ведки.

Известно, какой вероломный удар в спину борющейся с империалистами Испанской рес­публике нанесла так называемая «пятая колонна», организованная в Мадриде немецкой развед­кой из профашистски настроенной буржуазии. Спустя пять лет тому же офицеру абвера, ко­торый проводил мадридскую операцию, было поручено гитлеровским командованием соз­дать «пятую колонну» в окруженном Ленинграде. Но подрывная деятельность вражеской груп­пы была вовремя пресечена нашей контрразведкой. Автор книги «Ленинградская зима» пока­зывает, что гитлеровский план создания в городе «пятой колонны» был сорван усилиями всех ленинградцев. Особенно убеждают в этом вошедшие в повесть дневники автора, которые он вел в героически сражающемся Ленинграде.

Верю, что повесть «Ленинградская зима» привлечет к себе внимание читателей. И не потому, что в ней «крепко закручен сюжет». Строг экзамен, велико испытание, которое с че­стью и достоинством выдерживают герои книги. Автор ведет разговор о высоких нравствен­ных качествах, о душевном благородстве советских людей, об их преданности делу социа­лизма.

Б. ЕГОРОВ

(1971)

Автор приехал в Ленинград в качестве военного корреспондента Московского радио. Посылали на месяц-два, однако пробыл там гораздо дольше… Автор вел дневник, но не по дням и часам, а записывал один-два раза в неделю то, что, казалось тогда, следовало бы запомнить. Теперь решил некоторые свои дневниковые записи включить в эту повесть. Вместо рисунков, что ли…