Никита Павлов - Чужаки

— Контры! Прихвостни! Трусы! С бабами собрались воевать. Обождите, нарветесь, мы вам покажем…

Нередко в черкесов летели камни.

Кузьма Прохорович возвращался с работы всегда первым, за ним вскоре приходили два его сына: старший Федор — телеграфист и младший Володя — электромонтер. К обеденному времени приходила и Алешина мать, работавшая в нескольких домах прачкой.

За обедом между Луганским и сыновьями происходили непонятные для Алеши споры, произносились слова, которых он дома никогда не слышал: «забастовка», «демонстрация», «комитет», «революция». Особенно нехорошим ему казалось почему-то слово «соглашатель». Не зная, что оно означает, Алеша все же считал его особенно вредным. Такое мнение у него сложилось потому, что всякий раз, когда Володя произносил это слово, он начинал горячиться, оставлял еду, жестикулировал, вскакивая из-за стола и обращаясь к брату, называл его отступником и предателем.

Особенно долго мучил Алешу вопрос: почему Володя, который моложе и ростом поменьше Федора, считается большевиком, а Федор — меньшевиком. Он несколько раз спрашивал об этом у матери, но она не знала. Тогда Алеша обратился за разъяснением к Кузьме Прохоровичу. Удивленный вопросом, он вначале нахмурился, потом рассмеялся:

— Ишь ты, чем интересуется сорванец, к чему тебе это знать-то? Тут и у больших голова кругом идет, и ты туда же. Ну, да ладно, коли уж очень интересуешься, так и быть — расскажу.

— Большевики, брат, это такие люди, — с трудом подбирая слова, начал Кузьма Прохорович, — которые горой стоят за рабочих и за бедняков, вот за таких, как твоя мать. А меньшевики — эти больше болтуны и хозяйские подпевалы. Вон, к примеру, Федька наш, он вроде и за рабочих, и в одночас за буржуев, а в общем дура дурой. А ты думаешь, это так просто? Нет, брат, шалишь. Тут политика. Вот вырастешь большой, тогда и сам все узнаешь…

Из этого объяснения Алеша ровно ничего не понял. Решив по-своему, он стал считать, что все споры между Володей и Федором происходят из-за их отношения к матери и к нему. Алеше казалось, что Володя их любит, а Федор — нет, и, естественно, что симпатии его перешли на сторону Володи.

Как-то Володя не пришел домой ни к обеду, ни к ужину. Явился он только на второй день утром и с некоторой торжественностью сообщил, что на заводе объявлена забастовка.

Первой из-за печи отозвалась хозяйка:

— А что, во время забастовки приходить домой обедать и ужинать не полагается, что ли? Работать забастовали и домой ходить, значит, забастовали? Взять вот ремень…

Володя отмахнулся:

— Ну, ясное дело, ты, мама, все еще меня маленьким считаешь. А рабочие выбрали меня в забастовочный комитет, поручили организовать боевую дружину.

В глазах матери мелькнуло тревожное выражение:

— Смотри-ка ты, герой какой. Обедать не приходит, ужинать не приходит, и я его за это должна еще по головке гладить. Так и знай, — погрозила мать, — не будешь к обеду приходить, не посмотрю, что ты командир!

Володя подошел к матери и, прижимаясь головой к ее плечу, сказал ласково:

— Ну, ладно, мама, не сердись… Я постараюсь приходить и к обеду, и к ужину.

— То-то же, командир, матери положено, когда нужно, и командира ремнем припугнуть.

Было воскресенье. Кузьма Прохорович только что вернулся с базара. Узнав в чем дело, он смерил сына глазами и покачал головой:

— Что это, у вас на заводе постарше человека не нашлось?

Володя насторожился:

— Не знаю, меня выбрали. Никто не возражал. Единогласно…

— Единогласно, говоришь? — Кузьма Прохорович довольно улыбнулся, но тут же сдвинул брови. — Это хорошо, что единогласно. Ну, смотри же не подведи, тогда и мне ведь стыдно будет. С оружием-то как?

Володя нахмурился.

— Пока плохо.

— Гм. Что же думаете делать?

— Сегодня соберется комитет, может, чего и придумаем.

— Ставь вопрос ребром, — предупредил отец. — Вооружение дружины сейчас самое главное. Добром дело-то вряд ли кончится.

— К нам черкесы уже приезжали, — почему-то шепотом сказал Володя, — но мы их не пустили.

— Если оружие не будет, пустите.

— Будет оружие! — упрямо тряхнул головой Володя. — Должно быть! В крайнем случае, начнем сами делать.

— Это правильно, — усаживаясь на лавку, одобрительно сказал Кузьма Прохорович. — Мастера у вас хорошие, лучше не сыщешь. Холодное оружие любое могут сделать. Но этого сейчас мало. Надо гранаты мастерить.

— А где динамит взять? У нас на заводе нет.

— У вас нет, зато у нас есть. Вот только как взять? Володя схватил отца за руку: