Фазлиддин Мухаммадиев - Рассказы. Аллея Надыра. Похороны усто Акила. Поединок

Как-то Ахмадбек вел своего охромевшего жеребца в Верхний кишлак к ветеринару. Хотя конь с трудом ступал на больную ногу, Ахмадбек все же перебрался с дороги на тропу, идущую по-над Ванчем, чтобы никого не повстречать. Ведь каждый встречный обязательно начнет расспрашивать, отчего и когда охромел скакун, набрал ли Ахмадбек такой-то травы на таком-то склоне, растолок ли ее и приложил ли к больной ноге жеребца, прибегал ли он к помощи целебной воды, которая вытекает из такого-то источника, и так далее и тому подобное.

На одном из поворотов тропы Ахмадбек вдруг остановился. Жеребец, бредущий сзади, ткнулся мягкой мордой ему в шею и обдал горячим дыханием, будто спрашивал о причине внезапной остановки.

Шагах в тридцати, под ореховым деревом возле родника, на расстеленном румоле молился человек. Он стоял на коленях лицом к Ахмадбеку и, опустив голову, беззвучно шевелил губами. Обычаи запрещают мешать молитве. Ахмадбек накинул поводья на ближайший куст и присел на камень в ожидании, пока незнакомец кончит молиться.

Спустя некоторое время со стороны родничка послышался голос:

— Эй, сынок, иди сюда!

Незнакомец, перестелив платок на другое место, вынимал из своей дорожной торбы сдобные лепешки, сушеный урюк, изюм, вареные яйца и прочую снедь. Затем он выпрямился, и Ахмадбек сразу понял, что перед ним пахлавон.

Поздоровались. Поинтересовались здоровьем друг друга.

— Ты из этого кишлака? — указав в сторону, откуда шел Ахмадбек, спросил встречный.

— Да.

— Раздели со мной трапезу, сынок. Когда я один, кусок не лезет в горло.

Незнакомец говорил очень приветливо, с ласковой и доброй улыбкой, и Ахмадбек, хоть и спешил, не смог отказать ему.

Сели за дастархан и начали есть, макая сдобные, вкусные лепешки в воду ручья, который, перерезав пешеходную тропу, сбегал в Ванч.

Гнедой, поджав больную ногу, время от времени нетерпеливо фыркал, мотая головой, жалобно глядел на хозяина.

Путник спросил Ахмадбека имя председателя колхоза, поинтересовался здоровьем аксакалов кишлака. Ахмадбек отвечал по возможности подробнее.

Несколько лет назад я гостил у вас, — сказал незнакомец. — Хороший кишлак, и климат мягкий, и живут там добросердечные и гостеприимные люди. — И, пожевав размоченную в воде лепешку, вдруг спросил: — Ахмадбека знаешь?

— Какого Ахмадбека? — Сердце у молодого человека усиленно забилось.

— А разве у вас много Ахмадбеков?

— Из взрослых один.

Поняв свою оплошность, Ахмадбек густо покраснел. К счастью, путник в это время рылся в торбе и не смотрел на собеседника.

— Именно его я и имею в виду. Пахлавона.

— Жив-здоров…

— Говорят, силен и ловок?

— Сила-то у него есть, но молодой еще… — пробормотал Ахмадбек, не зная, куда деваться от стыда: говорит о себе в третьем лице как о постороннем.

— Э, сынок, борьба и молодость хорошо сочетаются.

— Кто его знает…

— Ты ведь тоже, братец, занимаешься борьбой, я это сразу понял… Как тебя звать?

Вопреки желанию Ахмадбека беседа приняла такой оборот, что он и не соврал, но и правду не сказал, и, если теперь откроет незнакомцу свое имя, тот будет вправе обидеться, а назовется другим именем, еще больше погрязнет в болоте лжи…

— Иногда выхожу на майдан, — смущенно произнес Ахмадбек, моля аллаха, чтобы незнакомец не повторил своего вопроса.

— А с Ахмадбеком боролся? Небось он тебя уложил?

— Мы были равны.

— Вот как?! — воскликнул незнакомец и поднялся с места.

Ахмадбек тоже встал. Незнакомец испытующе осмотрел его с ног до головы, на его лице засияла добрая улыбка, и он сказал:

— Поборемся, сынок?

— Как же?.. Ведь я… — проговорил Ахмадбек, оглядываясь на своего коня.

— Ничего, это не займет много времени, — с прежней улыбкой настаивал незнакомец. Наверное, он улыбался самому себе, потому что и в самом деле выдумал невиданную штуку — в пустынном месте первому встречному предложить помериться силой…

— Вот прямо здесь?.. Но как же?..

— Да, прямо здесь. Что ж в этом плохого? Просто разомнемся немного. — И, присев на корточки перед дастарханом, он прочел благодарственную послеобеденную молитву.

Ахмадбек тоже провел руками по лицу и произнес «аминь».

— Вижу, у тебя нет поясного платка, — сказал незнакомец и, стряхнув в ручей крошки с румола, свернул его и подпоясался. Затем достал из дорожной сумы новый желтый шелковый платок и, ловким движением скрутив его в жгут, протянул Ахмадбеку. — На, повяжись.