Илья Штемлер - Универмаг

- Изба красна не углами, — усмехнулся Кузнецов.

- И пироги будут. Я бы не слезал со своих поставщиков. Стимул бы появился. А то посмотришь на эту теснотищу, на зеленых без воздуха продавцов... Иной раз радуюсь, когда нет приличного товара. Спокоен, что никого не придавят в моей крепости.

- Мало прекрасных универмагов? А чем торгуют? Смотреть тошно.

- Положим, ты в магазины не заглядываешь. Все сюда приносят...

- Представь себе, и заглядываю, — обиделся Кузнецов.

Фиртич давно отметил одну черту человеческого характера: нередко проходимцы и ловкачи искренне болеют за дело, против которого, казалось бы, направлена их кипучая деятельность... Таким был и Кузнецов. Человек умный, он не слишком злоупотреблял своим положением. Знал границы дозволенного и старался не переступать их. Прекрасно владея искусством балансирования, Кузнецов всегда выходил сухим из воды и в то же время ни в чем не нуждался.

Фиртича в компании подобных людей всегда подмывало спросить, сколько же в месяц они имеют, понимая, что подобный вопрос может быть задан и ему. А искренний ответ, что он, директор «Олимпа», живет на зарплату, вызовет у этих людей ухмылку. Человек практичный и дальновидный, Фиртич, однако, старался не портить отношений с людьми своего торгового круга. И не выделяться, не лезть на рожон. Лучше плыть по течению. И в то же время удить в этой реке свою рыбку. Но надолго ли его хватит? Устал он, очень устал...

- Слушай, Константин, — произнес Кузнецов, смакуя коньяк. — Я могу тебе помочь с иноземным оборудованием... Скажи, кто в управлении способен влиять на решение этого вопроса? Гарусов, например?

- Еще бы! Начальник отдела организации торговли.

- Начальников много. Он вес имеет?

- Тонны две, не меньше, — усмехнулся Фиртич.

- Беру Гарусова на себя, Костя.

Фиртич с любопытством посмотрел на Кузнецова. Этот пожилой мужчина в мешковатом костюме обладал огромными связями. Однако какая корысть Кузнецову заботиться о Фиртиче? Не из тех он людей, которые что- либо делают просто так... И зачем ему, Фиртичу, повязывать себя с этим человеком? К тому же вопрос размещения заказов будет решаться на исполкоме. А там наверняка найдутся люди, которые поймут, что лучше все средства сосредоточить в одних руках и сделать крупное дело, чем распылить по нескольким магазинам в погоне за сиюминутным эффектом. Тем более «Олимп» — партнер солидный. На прекрасном счету. Таких успехов достиг в прошлом году, переходящее знамя министерства не пустяк в их торговом деле.

- Нет, Аркадий. Повременю. Не вижу резона обращаться к тебе за помощью, — твердо ответил Фиртич. — Сам справлюсь. Спасибо.

Кузнецов опустил рюмку на стол.

- Гляди, Константин... Вспомнишь о моем предложении — звони. Только не затягивай особенно. Потом мне трудно будет. Сейчас самый подходящий момент, поверь. Самый! Другого такого момента может и не быть...

...

В коридоре Фиртич остановился у зеркала, оглядел себя. Тронул пальцем едва проступающий на щеке рубец — след автомобильной катастрофы. Поправил торчащий из кармана платочек.

Перед входом в зал у окна на низком диванчике сидела женщина с короткой темной челкой над яркими синими глазами. Узкие покатые плечи охватывал белый атлас длинного платья, из-под которого виднелся сиреневый носок туфельки. Она вскинула навстречу Фиртичу длинные руки и поднялась, выпрямив стройную, сдержанно полнеющую фигуру сорокалетней женщины. Фиртич подхватил ее и, склонившись, поцеловал в губы. На мгновение он уловил тонкий привычный запах, который не могли перебить духи: запах родного тела. Он женат более двадцати лет, но этот запах будоражит его до сих пор... Жена это заметила и тихо засмеялась.

- Костя, Костя, ты неисправим. Тебе уже пятьдесят, а ты все не угомонишься. — Елена прошла вперед, увлекая за собой Фиртича.

Появление Фиртича с женой собравшиеся в зале встретили разноголосьем шуток, поздравлений, приветствий... Сотрудницы орготдела Универмага во главе со своим начальником энергичной Клавдией Алексеевной Мезенцевой взяли на себя хозяйственную сторону банкета. Мезенцева так повела переговоры с администрацией ресторана, что та сама предложила закупить все спиртное на стороне и загодя занести в ресторан. Администрация это делала, естественно, без особой охоты. Но Мезенцева недаром столько лет работала в Универмаге. Стол обошелся значительно дешевле, чем рассчитывал Фиртич.

Разыскав разгоряченное лицо начальника орготдела, Фиртич подмигнул ей — с самого начала у него завязались с этой женщиной добрые отношения. Деловая Мезенцева была неплохим специалистом и понимала директора с полуслова... Фиртич отметил про себя, что Клавдия Алексеевна усадила рядом с собой Полозова, первого заместителя начальника управления. И вообще все сотрудницы орготдела опекали кого-нибудь из приглашенных начальников. Лишь Гарусов расположился в отдалении. Рядом с ним сидела блеклая крашеная блондинка с капризным лицом — его жена. Там же сидели и родственники Фиртича: тетки, дядья. Родители Фиртича умерли давно, и его с младшим братом воспитывала сестра матери тетя Валя... Брат, профессор-биолог, жил в Ленинграде и специально прилетел на юбилей. Жаль, сын Саша не смог прилететь — в институте у него какие-то сложности. Саша учился в Москве в авиационном институте.