Владимир Чивилихин: ШУМИ, ТАЙГА, ШУМИ!

Еще на заре советской власти В. И. Ленин подписал декрет о заготовках кедрового ореха и организации маслозаводов. Но хозяйства «Кедропрома», созданного после смерти Ильича, ориентировались на орех и пушнину и поэтому оказались нерентабельными. Промхозы, что создавались в тайге с 1957 года, повторяли старые ошибки. Сергей мечтал организовать не сезонную заготовительную артель, а производственное таежное предприятие с постоянным штатом и круглогодичной работой. Оно должно быть комплексным, то есть брать от кедровой тайги все: орех, древесину, пушнину, живицу, дичь, мед, деготь, смолу, лекарства, ягоды, панты. И не только брать, но и охранять, восстанавливать и регулировать все эти богатства. Предприятие быстро станет хозрасчетным, самоокупаемым и начнет давать народу чистую прибыль. Потом второе такое хозяйство, третье, десятое, и наступит в кедровой тайге «золотой век»…

Слух о мечте Сергея Шипунова пополз по академии, обрастал скептическими репликами:

— Утопия! Давно бы организовали такой лесхоз, если б это было возможно.

— А слышали: Володька Ульянов уже протолкнул на НСО это решение. Тоже мне Совет Министров!

Но мечта жила. Зажегся ее романтичностью и масштабами Леша Исаков, друг Виталия Парфенова; присматривался к энтузиастам Коля Новожилов, тихий, скромный парень с крестьянской, хозяйственной хваткой. Их было уже шестеро. При встречах они спорили, подсчитывали, планировали. Сергей был убежден, что сейчас самое подходящее время для организации комплексного хозяйства: многие видят, что кедр в опасности, в тайгу теперь можно нагнать машин, а их группа станет ударным отрядом, который пробьет первую брешь…

Володя Ивахненко, который уже глубоко и скрытно страдал, если кто-нибудь сомневался в их мечте, заставил всех энтузиастов принять торжественную клятву: стоять до конца. С каждым месяцем число сторонников Сергея Шипунова увеличивалось, и надо было что-то делать практически. Сергей поехал в Москву. Опытные люди, знающие реальные возможности лесного хозяйства и перевернувшие на своем веку вороха заманчивых проектов, встречали его по-разному. Сергей не помнит всех, кто вежливо просил его зайти попозже, кто похохатывал над его взволнованностью, кто слушал его равнодушно, с тоской поглядывая в окно или барабаня пальцами по столу. В память врезались те, у кого вспыхивали глаза молодым огнем и кто начинал говорить с ним как с равным, не обращая внимания на угловатость посетителя. И после такой беседы можно было вытерпеть новые поездки, ночевки на вокзале, неприятные разговоры с контролерами в трамвае, обеды в той столовке, где можно было съесть с чаем сколько хочешь хлеба.

Главное, ребят поддержали люди, непосредственно руководящие огромным лесным хозяйством России: начальник лесного главка Министерства сельского хозяйства РСФСР А. Ф. Мукин, руководители ведущих отделов С. А. Хлатин и В. К. Гринкевич, работник Госплана РСФСР горячий патриот кедра П. Ф. Каплан. Сергей проверил на них свои надежды и сомнения, окончательно убедившись, что опыт, который он затеял, нужен государству. Сергей Андреевич Хлатин, много лет проработавший главным лесничим уральских лесов, взял под свое шефство мечту ленинградских студентов.

Занялся он этим делом по доброй воле и помимо прямых служебных обязанностей, потому что не было нигде ни главка, ни отдела, которых заботила бы кедровая проблема. Его недовольно спрашивали в иных инстанциях:

— Из Сибири вы, что ли?

— Нет, из Подмосковья.

— А почему же в этот кедр вцепились?

— Сибиряки им не занимаются, вот я и взялся. Одобрили идею и некоторые ученые академии.

Один из них, профессор-геодезист, посоветовал заранее позаботиться о кадрах лесхоза: ведь Ленинградская лесотехническая академия не посылает своих выпускников в Сибирь. И снова Сергей в Москве.

А Виталий Парфенов начал готовить алтайскую экспедицию, которая должна была дать исходные данные для составления проекта комплексного комсомольского механизированного лесхоза. Академия отказала в помощи. Ребята решили пожертвовать летней стипендией, но этого было мало. Тогда профессор-геодезист пообещал дать на экспедицию личные деньги. Если бы в этот момент помог ребятам комитет ВЛКСМ академии! Но их мечта выходила за стандартные рамки комсомольской работы…

Наступила весна. Сергей писал диплом, а в минуты отдыха рассказывал друзьям, как наливается сейчас соками тайга, как зацветут скоро кедры, выбросив к солнцу малиновые бутоны и серебристо-пепельные сережки. Завхоз будущей экспедиции, энергичный и расторопный Леша Исаков, носился по Ленинграду, доставая фотопленку, дробь, рюкзаки, проволоку для чучел. Все шло хорошо, однако ребята вскоре сделали большую ошибку, которая им дорого обошлась.