Юлиан Семенов - Неизвестный Юлиан Семёнов. Разоблачение

— Товарищ Петров, но ведь у нас бюро будет только послезавтра.

— Ольга должна быть завтра в Лондоне. По делу, достаточно важному. Может, пустите ее бумажки в порядке опроса? Это можно сделать немедленно... Первый секретарь, кажется, здесь?

— Уехал... И потом, у Лысковой был выговор... Еще не снят.

— Каждый, кто работает, обязан иметь выговор — помимо бла­годарностей, конечно. А у товарищ Лысковой семь благодарностей за два года.

— Нет, все же я не смогу подписать, товарищ Петров. Надо обсудить на бюро. Свою поддержку я вам обещаю.

Петров сдерживался с трудом:

— Я, конечно, благодарен за вашу поддержку, но мне нужна печать на характеристике товарищ Лысковой... Сейчас. Немедленно.

— Без обсуждения на бюро я печать не поставлю.

— Послушайте, откуда в вас, молодом еще работнике, такой страх перед тем, чтобы выпустить человека за границу?

— А откуда страх в ваших таможенниках, которые чемоданы туристов курочат, как барышники на толкучке?! — секретарь подался к Петрову. — Почему нищими ездим, чувствуем себя за границей, словно оборванцы какие?! Попрошайки! А икру ваши отбирают! Водку тоже! А это — единственное, что можно подарить взамен на обед, каким угостят! Люди ж колбасу под одеялом грызут в номерах! На суточные не едят, копят, чтоб жене платье купить на дешевой распродаже!

Петров удовлетворенно улыбнулся:

— А я уж про вас подумал бог знает что... Все верно сказали. От рабства и дурства происходит все то, о чем вы говорили. Я пытаюсь кое-что ломать, — по нашей линии, — но это очень трудно — чудовищное, да, да, именно чудовищное сопротивление аппарата. Не хотят понять, что отмена идиотских ограничений угодна их же детям...

— Так разгоните такой аппарат!

— Да? А как это сделать? Идите ко мне шефом по кадрам! Вот и карты в руки! Погляжу, как вы сможете разогнать миллионы бюрократов... Ладно, ставьте печать.

— Не могу, — сделавшись сразу же другим, собранно-закрытым, повторил секретарь. — И вы должны меня понять.

Петров поднялся:

— Нет, я совершенно не должен вас понимать. Кабинетное критиканство недорого стоит...

В консульском управлении МИДа молодой человек подвинул женщине в форме таможенного управления фотокарточки Лысковой:

— Мы глянцевые не принимаем.

— Она сегодня вечером должна улетать, товарищ.

— Повторяю, мы не можем принять эти фотографии... И потом — как она может улететь вечером, если на нее нет ни решения инстанций, ни английской визы?

Ричард и Ганс слушали босса, мистера Роу, который неторопливо расхаживал по большой гостиной, — мореное дерево, огромный камин, портреты п р е д к о в; мужчины в париках, женщины все больше сидят на белых конях — амазонками в черно-красном, и детишки среди цветов с пухлыми ручками и неестественно большими глазами.

— Сразу товар получать нельзя, — медленно говорил босс. — Сначала надо убедиться, что за товаром не тянется хвост. Итак, Ричард просчитывает вероятия слежки, обеспечивает все радиоперехваты в порту и,

— желательно, — в здании следственного управления таможни. Ганс берет под постоянное наблюдение Дина, этот юноша мне не нравится, его надо нейтрализовать, слишком сообразителен. Ганс больше здесь не появляется, ему забронирован номер в «Кларидж»... Купите смокинг... Вы одеты, как кокни, глупо... Ричард, вы будете работать в офисе — для вас оборудованы специальные комнаты, системы компьютеров, радиотехника, словом, все ваши игрушки. День я вам даю на отдых, молодцы, спасибо, ребята, — и он, открыв сейф, достал две толстые пачки денег, протянув каждому. — В случае, если мы благополучно продадим товар здешнему распространителю, каждый из вас получит по сто тысяч фунтов. Не мало?

— Класс! — сказал Ганс.

— Мало, мистер Роу, — отрезал Ричард. — Ему, — он кивнул на Ганса, — сто пятьдесят, мне четверть миллиона, сэр. Это справедливо, потому что вы получите семь миллионов, не ударив палец о палец.

Роу пожал плечами:

— Во-первых, я пошел на риск, вложив деньги в первую фазу бизнеса. Во-вторых, я ударяю не пальцем о палец, а извилиной об извилину. И им больно. Они стираются из-за этого, а, как известно, восстанавливается все, кроме клеток мозга. Какие-нибудь вопросы, джентльмены? Спасибо, не смею вас задерживать...

Лондон, порт.

Кран подцепил два контейнера с надписями: «для фирмы Роу», бережно поставил их на вагончики, водитель плавно тронул караван, остановился около пакгауза номер 2, сдал под расписку груз, человек, поставивший свою подпись, поднялся в офис, там на накладной шмякнул и печать, сделали три ксерокса, оригинал положили в конверт, мальчишечка-курьер отнес корреспонденцию на почту, заполнил бланк уведомления и, насвистывая что-то битловое, легко вспрыгнул на седло своего велосипеда.