Василий Гроссман - Годы войны

Лодзь — польский Манчестер. 15 000 портных шили в гетто на немецкую армию. Им выдавали 400 гр. хлеба в день и 900 гр. сахара в месяц. В это время в варшавском гетто выдавалось 80 гр. хлеба. Бибов — человек очень умный, методичный, ласковый. Шеф гестапо — Братфиш.

Генигшус — пуля в затылок.

Религиозность в гетто резко пала, да и вообще евреи-рабочие нерелигиозны.

Бибов засылал в гетто много витаминов.

Помощник Румковского еврей Гертлер был в связи с гестапо, но сделал много добра. Человек он был очень добрый, и его очень любил народ.

Когда Гертлер вошел в силу и стал пользоваться большим уважением у немцев, Румковский его смертно возненавидел.

Еврейская полиция внутри гетто.

Больница в гетто вызывала восторг врачей из Европы. Профессор заявил: «Такой клиники я не видел в Берлине».

Гляйт — лист на жизнь.

В варшавском гетто было 300 врачей.

Геройская смерть доктора Вайскопфа в лодзинском гетто, который пытался перегрызть горло Бибаху.

Во главе восстания в варшавском гетто стоял лодзинский инженер Клопфиш.

Всех польских крестьян немцы выгнали из домов, отобрали землю, скот, утварь и поселили в скверных хибарках, заставив батрачить на немцев. Немцы были местные, а часть (160 000) — пришлые из Украины, Волыни.

Детей польских крестьян не учили. С 12 лет дети работали принудительно.

Костелы были закрыты, оставили один из 20, остальные превратили в склады.

Батракам платили 20 марок в неделю и давали пищу. Детям платили 6 марок в месяц.

Продукцию немцы сдавали в магазины в городах. Им платили 20 марок за 100 килограммов ржи, 7–9 марок за сто килограммов картофеля.

Немец-крестьянин имел право оставить себе продуктов в количестве, достаточном, чтобы прокормить себя и семью.

Поляка-крестьянина послали в Дахау за то, что он еще до прихода немцев сказал соседу-немцу: «Зачем говоришь по-немецки, тут не Берлин».

В деревне сотский староста — остбауэрфюрер.

Несколько деревень объединял комиссар.

Вопросы о земле решались в городской или районной организации НСДАП.

Еще до войны на партийных собраниях нацисты собирались якобы для молитвы.

Немцы шли двумя волнами: одна — в 1941 году, другая — в 1944 году.

Немцы продавали полякам хлеб налево по 5 марок кило, пшеничную муку по 25 марок кило, кило сала — 200 марок.

Поляков учителей, врачей, ксендзов, адвокатов тысячами вывозили в Дахау и убивали.

Наш край немцы называли «вартегау».

Батраков закрепили, запрещали перемещаться — рабы.

Полякам запрещалось заходить в магазины, парки, сады.

В трамвае нельзя было ездить по воскресеньям, а в моторном вагоне всю неделю.

У бауэрфюрера Швандта было три мужчины батрака и три женщины. Он огромный толстяк, батракам ничего не платил, до войны у него были пивная и мелочная лавки. До войны он имел 4 моргена, а сейчас у него 50 моргенов.

Выполнение обязательных поставок немцам проверяла комиссия.

Полякам водки не давали, а немцам выдавали по праздникам.

Некоторые немцы не верили, что придут русские, и смеялись над теми, кто делал большие телеги для вывоза вещей. Так они не верили до последнего дня.

Крестьян называли «подлюги».

Поляков приговаривали к трем месяцам тюрьмы за пользование зажигалками, заряженными бензином.

Познань . Завод Фокке-Вульф, завод бронепоездов, автозавод, завод, производящий автоматы и гранаты, завод покрышек, завод Голяск — раньше делал мыло, теперь — винтовки, фабрика Голля выпускала шоколад, теперь патроны для винтовок. Производство крахмала, патоки, кантона, бумаги и пр.

Городок Шверценц. 11 километров от Познани. Мы живем на углу, рядом с контрольно-пропускным пунктом. Чудовищный грохот военной техники и день и ночь.

Появилась фигура, которую я никогда не видел: тайно выглядывающие из-за занавесок гражданские немцы.

Пехота едет в каретах, колясках, кабриолетах. Сверкают лак и зеркальное стекло. Ребята курят махорочку, заправляются, играют в карты. Подводы в обозах украшены коврами, ездовые покоятся на перинах. Солдаты не едят казенную пищу — свинина, индюшатина, курятина. В пехоте появились румяные, полные лица, чего никогда не было.

Немцы-гражданские, которых догнали наши танки, сейчас идут обратно. Их бьют, распрягают лошадей, поляки их грабят. «Куда вы идете?» — спрашиваю. Отвечают по-русски: «В Россию».

Здесь немцы пяти видов: черноморские, балканские, прибалтийские, фольксдейтше, райхсдейтше.