Вадим Собко - Избранные произведения в 2-х томах. Том 2

— Счастливый ты человек, Шамрай, — вздохнул Колосов, взглянув на Жаклин.

— Да, счастливый. — Шамрай улыбнулся на прощание капитану и взял за руку Жаклин.

Резервная группа, которой он командовал, разместилась в конторе сберегательной кассы, рядом с мэрией. Пятнадцать человек — бывшие пленные, хорошо знающие оружие и не раз выходившие на поверхность через «Сан-маре». Пол конторы был устлан сеном, но никто из бойцов не спал.

— Отдыхайте, ребята, — приказал Шамрай. — Завтра будет жарковато, не поспишь. Я посижу здесь, возле дверей. Часа через два-три кого-нибудь разбужу, смените меня на посту. Спать!

Он вынес на тротуар два кресла, сел рядом с Жаклин, положил руку на её плечо. Тёплая летняя ночь опустилась на город. Над всем Терраном только свет звёзд, мирных, больших и удивительно ярких. Холмы вокруг застыли, как древние сонные мамонты, их вершины угадываются только там, где они закрывают звёзды. Деревья не шелохнутся. Всё замерло — тишина и покой.

В мэрии послышалось движение, Шамрай насторожился. Это Габриэль переводил свой командный пункт в подвал.

— Удивительно, как меняются люди, когда становятся командирами, — сказала Жаклин. — Я отца никогда не видела таким.

— Как только человек берёт в руки оружие, он меняется не только внешне. Даже мысли его становятся другими, — пояснил Шамрай и тут же изменил тему разговора. — Жаклин, я очень люблю тебя и потому боюсь за тебя, боюсь завтрашнего боя.

Жаклин счастливо засмеялась.

— Зачем же бояться? Любовь и смерть всегда ходят рядом, об этом даже в Библии сказано.

— Ты веришь в бога?

— Как и многие француженки… Мне он не мешает жить…

Послышался тихий отдалённый гул — летели тяжело гружённые самолёты.

— Немецкие? Будут нас бомбить? — испугалась Жаклин.

— Не думаю.

Гул приближался, потом земля дрогнула от тяжёлых взрывов. Жаклин прижалась к Шамраю.

— Что это? — послышалось из подвала мэрии.

— Англичане бомбят. Картуш, — ответил Шамрай.

Ведь именно в Картуше сосредоточены немецкие танки. Может, кто-то сумел предупредить союзников? А вдруг завтра, когда станет очень трудно, прилетят самолёты. Надежды на это мало, но всё-таки хотелось бы надеяться…

Бомбы перестали молотить землю в Картуше. Замер, удаляясь за мерцающие звёзды, сердитый гул самолётов. Снова опустилась тишина на город.

— Я не представляла, что такой красивой может быть ночь войны, — сказала Жаклин. — Как хорошо…

— Гитлеровцы, пожалуй, эту ночь не назовут красивой, — ответил Шамрай. — Представляешь, сколько эшелонов не смогло пройти через Терран за сегодняшний день и ночь, сколько машин, танков, солдат не прибыло на Нормандский фронт. Вообрази, как в Берлине бесится Гитлер. Его войско задерживается в эшелонах возле ка-кого-то Террана…

— Ты думаешь, он об этом знает?

— А как же? Если в твоём башмачке острый гвоздь, который при каждом шаге долбит тебе пятку, ты сможешь забыть о нём? То-то и оно. А Гитлеру наш Терран что бельмо на глазу.

Шамрай сунул руку в карман, нащупал узелком завязанный гвоздик, дотронулся до острого кончика. Интересно, что делает сейчас кузнец Клод Жерве?

Жаклин прижалась ближе к Шамраю, положила голову ему на плечо.

— Поцелуй меня, — сонно сказала она.

Атаку Террана гитлеровцы начали в пять часов утра, когда первые лучи солнца позолотили кроны высоких тополей на площади возле мэрии. Артподготовка была короткой, минут пять, не больше. Велась она с трёх направлений одновременно и сразу же раскрыла планы немецкого командования — не выпустить из Террана ни одного партизана.

Вслед за артподготовкой, прижимаясь к огненному валу, пошла в наступление пехота, пока без танков, и сразу залегла, встреченная пулемётным огнём. Первая атака немцев захлебнулась.

Капитан Колосов установил пушку около магистрального шоссе. За каменной полуразрушенной стеной старой пивной выкопал окопчик — для орудийного расчёта, организовал позицию по всем правилам военной науки. Васькин старательно помогал ему. Потом он вместе с бойцами чистил и без того уж чистую пушку. Глядя на них, Колосов лишний раз убедился, что никто из военных, пожалуй, не любит так беззаветно и преданно своё оружие, как артиллеристы.

Слева от отряда «Сталинград» занял позиции Морис Дюрвиль со своими шахтёрами, с правой стороны — группа, возглавляемая Робером Коше. На западной и южной окраине — тоже французские партизаны. У них вторая пушка. Резерв — в центре города. Всё предусмотрено, всё будто бы научно рассчитано, но если оценивать всю оборону Террана по-настоящему, то дело безнадёжное. Это тот случай, когда выигранное время становится дороже жизни сотен, даже тысяч людей…