Вера Морозова - Дом на Монетной

В часовне служили панихиду. Нестройно пели певчие. Мария опустилась на колени, закрыв лицо руками. Вся ее жизнь была связана с нянюшкой. И вот судьба отняла единственного друга… Какая мученическая смерть! В ушах слышался смертельный стон. Виделось искаженное от боли лицо…

Савелий подошел к Марии. Вывел из часовенки. Усадил на залепленную мхом скамью. Неумело вытер ладонью слезы с ее лица. Перекрестился. Поплевал на руки и взял лопату.

У свежей могилы посадил березку в черных разводах…

Бедность в пригородских слободах нашего города так велика, так ужасна, что самое сильное воображение не нарисует полной картины ее. Не едят по несколько суток сряду. По случаю плохой дороги дрова сильно вздорожали, поэтому некоторые бедняки, не имея возможности купить топливо, пожгли изгороди, деревья в своих садах и теперь пустили в оборот свою незатейливую обстановку: лавки, столы и проч. Причину такого явления следует искать в отсутствии заработков… — Яснева взглянула на Заичневского, помолчала и добавила — «Орловский вестник», суббота, апрель 1889 года.

Заичневский откинул длинные волосы, положив на колени шляпу. Сказал, растягивая слова:

— Даже осторожные земцы и те не могут скрыть правду… Нет-нет да и проболтаются!

Они сидели у развалин старинной Сабуровской крепости. Пригревало солнышко. Внизу у дороги ждали извозчичьи сани, покрытые медвежьей полостью. Сабуровскую крепость, уединенную и глухую, Заичневский, любитель старины, выбирал для конспиративных встреч.

Теперь Заичневский жил в Орле. Наконец-то разрешили после многих мытарств поселиться на родине. Позади города, которые приходилось менять по требованию властей, бесконечные переезды, ссоры с жандармами, унизительное пребывание под гласным надзором…

Многое изменилось и в жизни Марии Ясневой. После смерти нянюшки долго болела. Оборвалась живая нить, которая связывала с деревней. Уехала в город, разыскала Заичневского. Добрым и отзывчивым оказался Петр Григорьевич. Она стала якобинкой, вступила в тайную организацию, развозила литературу по городам, ставила типографии, создавала кружки, хозяйничала на конспиративных квартирах. Центром организации был Орел. Но Мария по совету Заичневского жила в Москве. Училась на Высших женских курсах профессора Герье при университете на манер Петербургских Бестужевских. В Орел ее при необходимости вызывали. Так было и сегодня. Сразу с поезда к Заичневскому. Поездке в Сабуровскую крепость она обрадовалась. Хотелось поговорить спокойно с Заичневским да и немного отдохнуть. Сидела на каменной глыбе и слушала, слушала Петра Григорьевича…

— А теперь рассказывайте о московских делах. Как с юнкерами в Лефортове? Военным следует придавать особое значение: с армией мы, революционеры, в подходящий момент захватим власть. И сразу же издадим декреты… Первейший о национализации земли — исход революции решают мужики, они всегда бунтари!

— Мужики к революции не готовы. А упования на скорую революцию ошибочны! — Мария с грустью посмотрела на собеседника.

— Что ж?! Моисей водил евреев сорок лет по пустыне, прежде чем привел их в землю обетованную! — Заичневский распахнул пальто, поправил пушистый шарф. — Для захвата власти должно иметь централизованную организацию… Имеем! Сочувствие и поддержку во всех слоях общества… Имеем! Опору среди войск, особливо офицеров, ибо солдат идет за офицером… Вот этого нет!

— Пока нет! — уточнила Яснева.

— Вот именно пока! Эту самую решающую часть возлагаю на вас, а не то…

— «Иди, кума, в воду и не булькай!» — засмеялась Мария, лукаво бросив взгляд на Заичневского. — Вы когда собираетесь в Москву?

Заичневский задумался. Въезд ему, находившемуся под гласным надзором, в столицы запрещен. Поездки тщательно готовила Яснева, и сроки нужны точные.

— Решим позднее. Кстати, типографию в Курске придется ставить вам! Опыт, сноровка… Так спокойнее. Как кандидатское сочинение на курсах? Заканчивайте поскорее… Так, слушаю московские новости.

— В Лефортовском училище встретилась с юнкером Романовым, братом вашей приятельницы Аделаиды. Горячий. Честный. Политикой интересуется. Передала ему списки для чтения и кое-что из нелегальщины.

— А что именно?

— «В мире мерзости и запустения» и «Историю французской революции». Он возглавит в училище группу саморазвития.