Аркадий Вайнер - Визит к Минотавру

Я даже приблизительно не представлял себе, где и как мы можем искать Никодимова. Устроить засаду в квартире у Белаша? Но когда снова явится Никодимов, неясно, а Белаша все время придется держать дома, чтобы он ответил на предварительный звонок Креста. Это очень сложно – может, и месяц пройти, пока он явится вновь. Попробовать съездить в Анапу, навести там справки? Дело громоздкое и неверное. Что же делать? И сколько времени он намерен держать у себя скрипку? А вдруг он ее уже сплавил? От этой мысли меня даже замутило – неужели все, что произошло за эти два месяца, все это зря? Ведь если я даже поймаю Никодимова – сейчас, когда у меня лежала его фотография, это было вполне реально, – а скрипки уже не будет, то наступит только возмездие, а мне нужна скрипка…

Лаврова спросила у Белаша:

– Продукты и выпивка – из ваших запасов или Крест принес?

– Крест принес, – медленно сказал Белаш. – А что? И я тоже не понял, почему она спрашивает об этом.

– Ничего, – сказала Лаврова и повернулась ко мне: – Такую банку, помнится, я видела на кухне у Мельника…

«Маслята маринованные любительские» – обычные консервы, мало ли. Мне и в голову не пришло, что обычные маринованные грибы, которые и годятся только на то, чтобы водку закусывать, могут определить судьбу старинной скрипки и поставить точку во всей этой истории, указав логово Минотавра. Минотавра, который предусматривал все до мельчайших деталей, а такой глупости, как пустая банка из-под маринованных грибов, не предусмотрел…

Я позвонил своему приятелю Гусеву – следователю из отде-ла автотранспортных происшествий.

– Сережа, есть занятная задачка по твоей части. Не интересует?

– Нет, – любознательно ответил Гусев. – У меня своих задачек полон сейф.

– Так те ты обязан решать, это скучно, как на уроке. А моя будет вроде субботнего кроссворда – ради удовольствия…

– Не морочь голову, дорогой товарищ. Говори, чего надо,– и салют!

– Серега, посчитать надо, как далеко могла уехать за пять часов машина.

– Какая машина?

– ГАЗ-69. Выехала из центра Москвы около полуночи 12 октября, по метеосводке – моросящий дождь, в Московской области туман, езды около пяти часов. 12 октября, учти, будний день, понедельник… Приехала машина в Москву, скорее всего проделав этот же маршрут, и колесила целый день по городу – так что не исключено, что по дороге заправлялась бензином…

– Подожди, – сказал Гусев. – Я посчитаю…

Он, видимо, сверялся с картой, что-то недовольно бурчал себе под нос, потом сказал:

– Думаю, что в радиусе Калининской, Владимирской, Рязанской, Тульской, Калужской, Смоленской областей. Плечо перегона не более двухсот пятидесяти километров.

– Что же это получается – всего пятьдесят километров в час?

– Максимум. Ты ночью сядь в «газон» да в дождь, да при встречном грузовом движении – попробуй больше проехать.

– Обязательно…

– Вы себе консервную банку представляете? – строго спросила меня Лаврова.

– А что, похоже, что я уже и этого не соображаю? – осведомился я.

– Нет, кое-какая надежда сохраняется, поэтому спрашиваю. А вы отвечайте.

– Хорошо,.– покорно кивнул я. – Представляю. Металлический или стеклянный, полый внутри цилиндр, герметически закупоренный, с пищевой начинкой.

– А что в цилиндре? Что есть обязательно на этом металлическом или стеклянном цилиндре?

– Этикетка, – сердито сказал я. – Вы не можете предложить мне вопросов позанимательнее?

– Для более занимательных вы еще не готовы, – спокойно ответила Лаврова. – А кроме этикетки?

– Еще часто бывают грязь, противокоррозийная смазка, пальцевые отпечатки, ценник и надпись «В северных районах на 5 копеек дороже». Все, больше ничего не бывает. И все это нас в данный момент не касается…

– Ошибаетесь, – сказала Лаврова. – На каждой консервной банке, на крышке или на донышке всегда бывают еще цифры и буквы…

– Цифры? – удивленно переспросил я и вспомнил, что действительно на банках всегда выдавлены рельефные буковки и цифры.

– Да, цифры. И я, так же как и вы, никогда не обращала на них внимания. Но ведь они что-то обозначают, раз их ставят… А сегодня я решила поинтересоваться этим всерьез.

Я понял, куда гнет Лена, но осторожно сказал:

– Я думаю, что в каждой партии сотни тысяч банок…

– И это возможно, – спокойно сказала Лаврова. – Но у нас другого пути нет. Смотрите, что я узнала…

Она развернула лист бумаги, на котором было крупно написано: «К2630/211И349».